Дознание по обоим преступлениям назначили сразу одно после другого. Пенрока и всех его гостей вызвали к десяти часам на следующее утро после событий, описанных в предыдущей главе. Тут начался долгий спор – позволят ли Азизу присутствовать.
– Если не позволят, мне или Венис придется с ним остаться, – объявила Фрэн. – Нельзя же его одного бросить!
– Слуги за ним присмотрят, – сказал Пенрок.
– Он никого не станет слушаться, – возразила Венис. – Будет выть, пока всех с ума не сведет. Он ни с кем не соглашается сидеть, только с Фрэн или со мной. Генри и бабушку еще кое-как терпит…
– Спасибо большое! – воскликнула леди Харт. – Это, конечно, очень мило с его стороны.
– Люди не понимают такс, – объяснила Фрэн, ни к кому в отдельности не обращаясь. – Таксы выбирают несколько человек и их любят, а всех других не переносят. Правда, Венис?
– Азиз точно не переносит, – согласилась Венис. – И его матушка, Эсмис Эсмур, тоже не переносила. Выла похуже Азиза.
– Ничего подобного! – возмутилась леди Харт.
– Бабушка, просто Эсмис Эсмур была твоя собака, потому ты так и говоришь. А на самом деле она ужасно себя вела…
Пенрок прервал разгоревшийся было спор:
– Я уверен, что Азиза на дознание не пустят. Лучше и не пробовать. Могут счесть за неуважение к суду.
Сестры дружно запротестовали против таких выводов.
– Кстати, мы должны одеться в черное? – спросила леди Харт, устав от обсуждения Азиза и его сложного характера. – Или это будет выглядеть глупо? Я не знаю, как принято в таких случаях.
– Конечно, не надо одеваться в черное! – немедленно откликнулась Фрэн. – Это будет чистое лицемерие. Мисс Морланд никому особенно не нравилась, а Пайпа – тем более…
Леди Харт вздохнула.
– Я пойду в синем, – сказала Фрэн.
Поднялась буря протестов, которую Венис пресекла, сказав негромко и твердо:
– Фрэн, это уже слишком. Такая демонстрация похуже лицемерия будет. Никто не требует, чтобы ты надела черные хлопчатобумажные чулки и креповую вуаль. Просто возьми что-нибудь неброское. Например, шубку и черную шляпку с перчатками…
Они вышли из дома, тщательно одевшись, точно в церковь на воскресную службу: мужчины в темных пальто, леди Харт в черном, держа сумочку как молитвенник. Девушки оделись попроще и убрали со шляпок яркие цветы и ленты. Бунзен почтительно следовал за всеми, слегка приотстав. Пока шли через деревню, их провожали любопытные, а порой и враждебные взгляды. Каждый реагировал сообразно своему складу характера: леди Харт страшно сердилась, Пенрок презрительно кривился, Генри смущался, а Фрэн и Венис попросту ничего не заметили. Один Джеймс, хоть и видел общую неприязнь, остался к ней совершенно равнодушен.