Она закрыла глаза, прижавшись лбом к его плечу.
– Да, милый, обещаю, всегда, до конца моих дней.
Из палаты донесся стон больного.
– Сейчас иду… Послушай, Барни, тебе пора, милый. Скоро привезут перелом бедра, а мне надо до тех пор покончить со всеми делами. (Да, да, уже иду!) Спокойной ночи, моя радость.
Аппендицит проснулся и жаловался на боль. Фредерика ввела ему остаток морфия. Больной с переломом на угловой койке тихо стонал во сне: она посветила ему в лицо фонариком и хотела уже вернуться к работе, как тут на пороге возник Джарвис Иден.
– Добрый вечер, красавица. Как твои дела?
– Привет, Джарвис.
– Знаешь, Фредерика, когда лампа подсвечивает твои волосы, ты становишься похожа на прекрасную орхидею. Как тебе удается выглядеть так ярко в простом сером платье? – Перехватив ее взгляд, он торопливо добавил: – Это я в книге прочитал!
– И с тех самых пор выискивал женщину в сером платье, чтобы опробовать, какое впечатление это произведет? – смеясь, ответила Фредди, но сердце в груди сделало маленький кувырок.
«Ну почему я не могу просто спросить, где старшая сестра, и уйти? Нет, обязательно надо отпускать шуточки, которые они воспринимают слишком серьезно!» – подумал Иден, злясь на себя. Он поторопился спросить, где старшая сестра.
– В какой-то другой палате. Тебе она нужна?
– Нисколечко, – ответил Иден.
Фредерика снова улыбнулась:
– Порой, Джарвис, ты смотришь на меня, как на сестру Бейтс!
– А что, я смотрю на сестру Бейтс как-то по-особому?
– Ну, разумеется! Сердито и отрешенно, вот так…
Она придала своему милому лицу выражение чрезвычайной свирепости, нахмурив тонкие брови и сжав пухлые алые губки, чтобы не расхохотаться.
– Ну, как я выгляжу? Смешно? Похоже на то, как ты смотришь на сестру Бейтс?
– Ах, Фредди, – ответил Иден. – Ты выглядишь совсем не смешно. Ты выглядишь обворожительно…
Между ними словно проскочил мощный разряд, подобный удару молнии: она оказалась в его объятиях, подставляя лицо и губы поцелуям, которые он не мог сдержать.
– Фредди… Боже мой! Фредди…
В следующее мгновение он сбросил с плеч ее руки.
– Прости меня, пожалуйста. Я забылся. – Иден застыл, прижав ладонь ко лбу. – Чувствую себя последней скотиной. Прости, и забудем об этом.
Он старался не упоминать, что из них двоих «забылась» главным образом Фредерика.
– Тебе не за что просить прощения, Джарвис. А насчет «забудем»…
Он притворился, что не заметил ее серьезности.
– Просто давай сделаем вид, будто ничего не было, Фредди. Мне ужасно стыдно. Стыдно перед Барни, – пояснил Иден и добавил с вялой улыбкой: – Больше никогда не строй таких смешных рожиц!