– Думаю, да, – мрачно ответил Барнс, хотя его сердце сжало холодом. – Кроме всего прочего, Иден женат.
– Женат он, как же! – презрительно отозвалась Бейтс. – Старый трюк! Я тоже раньше в это верила. Каждый мужчина, который хочет завести с тобой интрижку, говорит, что женат, не живет с женой уже много лет, но она не дает ему развода, и поэтому ему нечего предложить тебе, кроме любви, детка… Не рассказывайте мне сказки!
Барнсу стало ее жаль. Ей не шли горечь и цинизм.
– Бедняжка, – сказал он, глядя на глупенькое личико и несчастные глаза.
– Ничего подобного, – возразила Мэрион. – Он богат и популярен, у него шикарная практика на Харли-стрит.
– Я, конечно, не знаменит, – согласился Барни, – но у меня тоже недурная практика и хороший старый дом… Что еще нужно девушке? – И добавил с улыбкой: – Да и к чему весь этот разговор? Он сейчас с Вуди, а не с Фредерикой.
Музыка кончилась. Барнс передал Мэрион стакан с джином, налил себе другой, и они закурили. Она стояла молча, затравленно глядя на дверь; волнистые светлые волосы выбивались из-под белой косынки, на лице застыло выражение отчаяния. Часы начали отбивать одиннадцать, и Мэрион, похоже, дала себе зарок: если к последнему удару он не вернется, она сделает то, что задумала.
– Говорят, в прошлом году ты своей анестезией угробил какую-то девушку?
Барни выпрямился и немного побледнел.
– Да, у меня был случай, когда девушка умерла во время операции. Не думал, что здесь об этом кому-то известно.
– Ему известно, – сказала Мэрион.
Иден обмолвился об этом в операционной и тут же зажал себе рукой рот, явно пожалев, что сболтнул лишнее.
– Откуда он узнал?
– Ему Хиггинс сказал, – пояснила она. – Ты пришел послушать его перед операцией. Иден осматривал старика после тебя, и тот спросил его, не работал ли ты раньше здесь, в городе, на что он ответил, что да. Тогда Хиггинс ему рассказал, что перед войной ты убил дочку его приятеля. Мол, про это все уже забыли, но теперь, когда он узнал, что ты в Геронс-парке, они напишут в Военное ведомство. Они выгонят тебя из Геронсфорда и вообще из армии.
– Это была смерть от естественных причин, – сухо отозвался Барни. – Каждый анестезиолог рано или поздно сталкивается с подобными случаями. Смерть наступила в результате операции, а не анестезии. Расследование доказало, что ни я, ни хирург не были виновны в ее смерти. Мне это ничем не грозит.
– Джарвис, похоже, так не думает, – сказала Бейтс. – Я знаю, потому что я ждала его в коридоре и слышала, как он очень долго разговаривал с этим человеком.
– Обо мне? – недоверчиво переспросил Барни.