Он взял ее рукой за подбородок, повернул к себе и посмотрел прямо в глаза. Без косметики, смытой недавними слезами, она была откровенно некрасива: на щеках остались потеки туши, в уголках глаз отчетливо проступили гусиные лапки морщин, на одной щеке остался слабый след румян. Иден на мгновение притянул ее к себе, откинув голову, чтобы по-прежнему смотреть в глаза.
– Ты просто чудо, Вуди. Кто еще способен на такую преданность?
– Это нетрудно – быть преданной тем, кого любишь.
Сквозь ткань куртки Вудс почувствовала, как мышцы его рук чуть заметно дернулись и затвердели. Чуть отстранившись, она добавила почти без паузы:
– Если, конечно, ты имел в виду моего брата.
3
Фредерике надоело сидеть в душной маленькой комнате с Эстер и майором Муном. Она предпочла бы остаться наедине с Барни или чтобы Джарвис был здесь и видел, как они с Барни счастливы. Она вбила в свою маленькую глупенькую головку, что Джарвис влюблен в нее без памяти и теперь страдает, видя, как сильно она любит Барни, которого он чуть не предал. Так ей было легче избавиться от неприятных воспоминаний о собственном минутном предательстве.
– Милый, может, пойдем куда-нибудь погуляем? Тут просто нечем дышать.
– Давай я покатаю тебе на машине, – немедленно отозвался Барни.
– О, как здорово! – Спрыгнув с его колена, она надела длинное синее пальто и нахлобучила на кудрявую головку круглую шапочку добровольческого подразделения.
– Ты как из сиротского приюта, – смеясь, сказал Барни. – В жизни не видел такого жалкого зрелища. – И поспешил добавить: – Прелестная сиротка!
Фредерика грустно засмеялась, выпустила кудрявую прядь из-под шапочки и подняла воротник пальто, чтоб была видна алая подкладка.
– Просто ужас какой-то! Смотришь на себя и не узнаешь. Правда, Эстер?
– Да, похоже, красивые пальто по фигуре, шелковые чулки и маленькие шляпки остались в прошлой жизни. Я уж и забыла, когда надевала что-нибудь, кроме этой уродской круглой шапочки.
– Вот на какие жертвы идут девушки за свою страну и короля! – вздохнула Фредерика. – Наверное, стоит захватить противогаз и каску, – сказала она, снимая с крючка холщовую сумку.
– Ты взяла мою, дорогая, – сказала Эстер.
– Сейчас проверим. Надо бы их подписать, а то мы вечно путаем.
Она порылась в глубине сумки с противогазом и извлекла маленький стеклянный пузырек с одной белой таблеткой.
– Нет, порядок, сумка моя. У меня тут пузырек с морфием.
Эстер удивилась:
– Фредди, ты достала еще? Кокрилл ведь запретил нам держать морфий.
– Не достала, припрятала половину от того, что было, – ответила Фредерика с хитрой улыбкой. – Я отдала инспектору одну таблетку, и он даже не стал спрашивать меня, есть ли у меня еще. Барни понял, что я так сделала, но не стал меня выдавать, правда, милый? Он, честный, сразу отдал обе своих таблетки, а за ним и остальные, а я одну придержала.