— Я пытаюсь! — она чуть не плакала, но у меня не было времени на что-либо еще, кроме нынешней ситуации. Я отключил все эмоции — все кроме тех, что нужны были мне прямо сейчас. Если нам удастся подобраться ближе к пляжу, мы могли бы выбраться из течения и подплыть к берегу.
Прошло еще больше часа упорной гребли и плавания под парусом, когда мы, наконец, выбрались из течения и направились к берегу. Мои руки болели, но я забил на боль, отказываясь ее признавать. Якоря начали зарываться в песок, что было и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что я бы мог выбраться из плота прямо сейчас, и плохо, потому что они нас тормозили. Решив, что еще слишком рано, я греб против тяги якорей, сфокусировавшись на игнорировании боли в спине и плечах.
Я, наконец, увидел песчаную отмель под волнами и прыгнул в воду, обвязавшись веревкой. Я слышал крики Рейн, но, не обращая на нее внимания, оперся ногами о дно и начал тянуть плот за веревку ближе к пляжу. Парус был больше не эффективен, но снова кричать на нее только подвергло бы риску мою решимость, поэтому я тянул дальше. Сквозь слепую решительность, я не понимал, что выпрыгнул слишком рано — мы все еще были далеко от берега. Мои ноги резко провалились в песчаную насыпь.
Я начал уходить под воду, задыхаясь от морской воды и ощущая, как веревка врезается в мой живот. Я потянул за нее, но она еще сильнее впилась, по крайней мере, я знал, что не отпустил ее. Если отпущу, плот попадет обратно в течение. Тогда у Рейн не будет шансов самой выбраться на берег, и я, возможно, не смогу достаточно быстро доплыть до нее. Я должен перебраться через следующую насыпь, и сделать это, отпустив немного веревки.
Я всплыл, выплевывая воду, откашливаясь и тяжело вдыхая воздух, а затем следующая волна накрыла меня. К счастью, она подтолкнула меня вперед — ближе к берегу. Будучи под водой, я отвязал веревку от своей талии и обернул вокруг руки. Пальцы впились в нее — я не мог отпустить ее. Несмотря ни на что, я не мог отпустить ее.
Я всплыл на время, достаточное долгое, чтобы успеть сделать вдох и услышать, как Рейн выкрикивает мое имя. Когда я опять погрузился, я усердно плыл, как только мог, чувствуя вес плота и волн, разбивающихся вокруг меня. Мои конечности уже настолько устали, что не хотели двигаться, так что я прикусил нижнюю губу, чтобы сфокусироваться на чем-то другом, нежели боли в руках. Мне необходим был воздух, так что я всплыл опять, сделал быстрый вдох и снова продолжил тянуть плот.
Я тянул через боль. Я плыл усердно. Еще глоток воздуха. Я продолжал слушать ее крики, потому что это значило, что она в порядке, и затем продолжал тянуть опять через боль.