— Откуда это взялось? — спросил я, уверенный на тысячу процентов, что не хочу знать ответ.
— Что?
— Что, бл*дь, у тебя за синяк на лице? Что, черт возьми, произошло?
Она моргнула, а затем посмотрела на меня, встречаясь со мной взглядом.
— Ты ударил меня, — сказала она самым спокойным и будничным тоном, который мне когда-либо доводилось слышать.
Вот черт.
Бл*дь, черт, черт, черт.
Я отвел от нее взгляд, не в силах больше смотреть не ее лицо. Я совершенно не помнил, как сделал это — ударил ее, но то, как она это сказала… Я прекрасно понимал, что это не случайность, и моя рука не просто задела ее щеку при судорогах. Должно быть, я действительно ее ударил. Но, как я понял, удар был не слишком сильный, потому что на ее щеке проявился слегка видимый след. Если бы я ударил ее со всей дури, то ее челюсть была бы уже сломана, или Рейн ожидали гораздо худшие последствия. Раньше я убивал с одного удара в лицо. Когда я прикрыл глаза и подумал о форме и положении синяка, то стало вполне очевидно, что я, скорее всего, ударил ее тыльной стороной ладони, как какой-то долбаный облажавшийся бойфренд во время ссоры.
— Черт… Я не… Бл*дь!
Что тут я еще мог сказать? Ничего путного в голову просто не лезло. Поэтому я прошелся рукой по волосам и не проронил ни слова. Независимо от того насколько легким был удар, я все-таки ударил ее, что казалось мне самым ужасным поступком, который я когда-либо совершил за всю свою жизнь. Людей, которые погибли от моих рук, я не беру в расчет, потому что они прекрасно понимали, во что впутываются. А ударить какую-то крошку, только потому, что она сказала что-то не то в неподходящий момент — это было чертовски… неправильно.
— Это пройдет, — сказала она, пожимая плечами.
Мы сидели в тишине несколько долгих минут.
— Я не помню, как сделал это с тобой, — наконец выдавил я.
— Ну что ж, зато я не забуду, — ответила она. — Так, что я думаю, это заставит тебя не забывать об этом.
— Мне правда нужно убедиться, что здесь точно нет чего-нибудь содержащего алкоголь, — произнес я половину из тех мыслей, что крутились у меня в голове, вслух. — Если бы я только мог что-нибудь...
— Серьезно, Даниель? — Рейн пристально посмотрела на меня и покачала головой. — После всего этого, ты еще можешь думать о том, как тебе хочется выпить?
Я усмехнулся, хотя знал, что она не пытается быть забавной или смешной в данную минуту.
— Ты когда-нибудь была в компании алкоголика до этого, Рейн? Мы просто кучка долбанутых придурков повернутых лишь на одном.
— Нет, не была, — призналась она, — но, думаю, я догадываюсь, как обстоят дела. Я всегда полагала, что люди, которые находятся в алкогольной зависимости, не признают себя алкоголиками. А вот, как только они начинали это осознавать, им оказывалась помощь или что-то типа того.