— Так рада видеть тебя, — честно сказала она, прежде чем отстраниться.
Йен был для неё, как брат. Они были знакомы практически с рождения. Всегда хорошо иметь кого-то своего возраста на таких семейных вылазках, что послужило ей залогом веселья и нежелания брать кого-то с собой. Эта мысль заставила её одновременно взгрустнуть, что Престона не будет рядом, и обрадоваться, что скучно точно не будет.
— И я рад тебя видеть. Рассказывай всё, что я пропустил.
Он проводил её через фойе, мимо огромной кухни к заднему двору на террасу с видом на бассейн олимпийских размеров, и океан. На столе лежали какие-то бумаги, а сверху на них стоял MacBook Pro, который сдерживал их от порывов ветра.
— Над чем работаешь, гений? — Пошутил она, вглядываясь в экран.
Он рассмеялся.
— Над вещами, которые твой крошечный мозг ни за что не поймёт.
— Даже если мой мозг не мыслит нулями и единицами, не значит, что он крошечный! — Сказала она, толкая его в плечо.
— Зато я ничего не смыслю в моде.
— Определённо.
— Эй, эй!
— Ты не меняешь с тиль с тех самых пор, как ещё под стол пешком ходил. Ты что выходец из Мартас-Винъярд (прим. остров в 6 км от мыса Кейп-Код на юго-востоке штата Массачусетс) или что-то в этом роде?
Уши Йена моментально стали красными от её замечания, и Трин не удержалась от смеха. Как только он опустился на плетеное кресло, она тут же уселась рядом и закинула ноги ему на колени. Подтрунивание Йена, Трин возвела в некую форму искусства.
— А я удивлён, что на тебе не одето ничего шипованного, — заметил он.
— Ты уверен? — Спросила она подмигивая.
На этот раз покраснело всё его лицо.
Трин захихикала над его реакцией.
— Я шучу.
— Знаю.
Она покачала головой. После стольких лет он всё равно каждый раз смущался в её присутствии.
— Ждёшь начала занятий в своём Колумбийском?
— Невероятно. Уже через две недели. Наконец-то буду жить в городе.
Когда Йен ходил в среднюю школу, его родители приобщились к течению любителей природы. Им хотелось отправить его в частную школу в городе, но в то же время, они желали ему настоящего детства, что бы это не означало.
А для них это означало – только не в городе.
Для Трин же это звучало смехотворно.
Трин и Йен придались воспоминаниям и разговорам, будто и не было никакой разлуки, она позволила своим тревогам уйти на второй план. Когда она вернётся в город, Престон будет там, а до тех пор ей нужно наслаждаться последними летними деньками перед занятиями.
— Здравствуй, Трин, дорогая, — сказала Бет – мама Йена, выходя к ним на террасу. На ней было свободное белое платье и босоножки на невысоких каблуках. Её волосы были идеально зачёсаны назад и уложены в пучок, а на лице был лёгкий макияж.