— Я знаю, чем мы занимались.
— И в это же время спал с ней, — обвинила Трин.
— Трин…
Но она не собиралась слушать, что он скажет. Пальцы Престона вонзились в её бёдра, и это было совсем не нежно. Судя по этому жесту она могла с уверенностью сказать, что он хочет её.
А она хочет его. Он должен был стать особенным… её. Трин ждала. Чёрт, как же хотелось, чтобы это ощущалось чем-то правильным. И конечно же это чувствовалось чем-то не правильным с Престоном, который принадлежал другой. И не просто другой… а Лидии.
— Ненавижу тебя, — прошипела она.
Его улыбка расцвела.
— Но я думал, ты любишь меня.
Её челюсть отвисла. И не сомневаясь ни секунду, она замахнулась и что есть силы врезала ему пощечину. Его голова качнулась в сторону. Настал момент тишины, после звонкой пощечины, и Престон какое-то время смотрел в сторону и переводил дыхание. А затем вновь взглянул ей в глаза.
Её грудь вздымалась от прерывистого дыхания. Трин не могла поверить, что сделала это. Она никому прежде не давала пощечин. Она никогда не прибегала к насилию.
Его глаза сияли, и тот контроль, который он излучал прежде, словно смыло волной. Его губы обрушились на её. Даже если бы она и хотела остановить его, то не смогла бы. Он не церемонился.
Вскоре они пребывали в исступлении, отчаянно срывая друг с друга одежду, желая ощутить прикосновение кожи, и погасить силу той энергии, которая потрескивала между ними.
Его штаны упали вниз, её трусики были отведены в сторону, а изумрудное платье задрано вверх, открывая бёдра. Она прикусила его губу, когда он ласкал её кожу. А затем запустила пальцы в волосы, о которых так мечтала в эти дни, и потянула, причиняя боль. Он зарычал, но это его не остановило. Он толкнул её назад на шезлонг, на котором она только что лежала.
— Ты жаждешь грубости, не так ли? — Прорычал он, накрывая её тело своим.
Он широко развёл её ноги, и поспешно опустился между них.
— Ненавижу тебя, — выкрикнула она.
— Продолжай убеждать себя в этом, — сказал он, легко проникая в неё.
Она вскрикнула, и он накрыл её рот своим, поглощая звуки, но это едва ли могло приглушить звук их соединяющихся тел.
И он был таким грубым, как и обещал. Удерживая её руки над головой, он жестко входил в неё. Их недавний конфликт подпитывал страсть. Она любила его и ненавидела. Она хотела, чтобы он имел её до потери сознания. Она желала его, и презирала. Она не могла бы остановиться, даже если бы хотела… но она не хотела этого. Она просто хотела его.
— Мне мало, хочу глубже, — простонал он.
И она не стала противиться, когда он схватил её за бёдра и одним быстрым движением поставил на колени.