Главное, сейчас мне было приятно. Ощущение уюта и защищённости, прежде меня в этом мире ни разу не посещавшее, оказалось достаточным стимулом, чтобы не спешить с получением свободы. А вот какие именно стремления двигали Гером, я уже не очень понимала; очень может быть, аналогичные моим собственным. Видимо, такие явления, как нежность, забота, искренняя благодарность и стремление просто поделиться душевным теплом, у них здесь большая редкость.
На мой вопрос Менгерель не ответил, а через пару мгновений медленно и явно нехотя ослабил объятья, выпуская на свободу. Настаивать на продолжении я благовоспитанно не стала, чтобы не подумали обо мне чего‑нибудь нехорошего, и отстранилась. Не сразу; как оказалось, обнял меня демон не только руками, но и хвостом, который в свою очередь явно не желал так просто выпускать добычу. Мужчина раздосадованно нахмурился, явно сетуя на слишком своевольную конечность, а я поспешила сгладить неловкость.
— Гер, скажи, пожалуйста, я правильно поняла, что тот… Лун и является убийцей Сартанара? А то мне вся эта сцена показалась достаточно наигранной.
— Мне тоже, — предложенной возможностью сменить тему демон воспользовался с энтузиазмом. — Лун был силён, но юн и не отличался особенным умом. О чём, по — моему, исчерпывающе говорят последние несколько минут его жизни. Ему бы хватило силы перебить привязку кьяри, но не хватило бы умения тонко воздействовать на сознание. Им кто‑то руководил, использовал его, и это мне категорически не нравится.
— Ты не ожидал заговора? — уточнила я.
— Была такая мысль, но думать об этом не хотелось, — пожал плечами он. — Слишком долго не было Наместника, способного удерживать демонов в узде. Впрочем, у меня и раньше возникали подозрения, что Указующая не просто так появилась в другом мире…
— А что, раньше непременно являлась в этом?
— Разумеется, — кивнул демон. — И приходила сама, ведомая предназначением. Кто‑то, похоже, подменил души.
— Ты так говоришь, будто это равносильно подлогу документов и так же обыденно, — нервно хмыкнула я, вновь отпивая из чудом не разлитого бокала.
— Не так же, но всё равно возможно. Проблема в том, что мне категорически не нравится список тех, кому это под силу. И, главное, кому это надо и зачем.
— Полагаешь, хотят истребить демонов?
— Полагаю, хотят убить Аэрьи, — невозмутимо отозвался Гер, а я едва не поперхнулась вином.
— То есть как? Он же бог!
— И что? — хмыкнул сидящий рядом со мной мужчина. — Бога, конечно, убить не так просто, как человека, но тоже возможно. Бессмертно только то, что никогда не было живым. И это правильно, — с непонятной мрачной серьёзностью и какой‑то едва уловимой тоской проговорил он.