Первый магазин, куда мы зашли за рубашками для демона, держал эльф. Правда, меньше всего он походил на портного; слишком безжалостно — ледяной взгляд у него был, категорически мне не понравившийся. Да и манерами он скорее напоминал наёмного убийцу: выдержанный, спокойный, немногословный, со скупыми выверенными движениями. Или, может, я перегибала, а на самом деле ничего столь уж криминального в его облике не было, и мне просто показалось из‑за слишком светлых серых глаз и природной эльфийской грации.
Здесь мы надолго не задержались. Закончили бы ещё раньше, но я в конце концов всё‑таки уговорила Менгереля разбавить чёрно — белую гамму более живыми оттенками: благородной изумрудной зеленью и очень тёмным бордовым. Хотя, кажется, согласился он в итоге просто чтобы не спорить из‑за ерунды.
— Почему ты так негативно воспринимаешь все цвета, кроме чёрного и белого? — полюбопытствовала я, когда мы выходили из лавки. — Из‑за артефакта?
— Нет, просто так проще, — поморщился он.
— А к синему почему так категоричен?
— Не люблю, — лаконично отмахнулся демон, и я решила не развивать тему. Ну, не любит и не любит, это ведь не повод в душу лезть!
Хозяйкой магазина женской одежды неожиданно оказалась демоница. Причём более чем колоритная; высокая, статная, с идеально вылепленными чертами лица, смуглой кожей и роскошными нежно — розовыми волосами, локонами спадавшими ниже талии. А ещё, и это озадачило меня сильнее всего, подобная внешность уравновешивалась на редкость флегматичным темпераментом. Наша колоритная компания вызвала у неё значительно меньше эмоций, чем даже у соседа — эльфа; тот явно испытывал любопытство, хотя и старался его не показывать, а эта же была невозмутима как памятник. И это не могло не радовать.
На моё счастье, платье с перчатками всё‑таки не было обязательной формой одежды, а чёрный — не был обязательным цветом. Так что я стала счастливой обладательницей не только некоторого количества нижнего белья, но ещё двух пар широких брюк, не стесняющих движения, нескольких свободных разноцветных рубашек с длинным рукавом, красивого широкого плетёного ремня и совершенно потрясающих мягких кожаных тапочек, на которые с облегчением сменила изрядно побитые жизнью туфли. Славка, правда, такую перемену не одобрила, и ворчливо сообщила, что маме гораздо лучше в короткой юбке, потому что "есть что показать" (это она от Соньки нахваталась), но сейчас я меньше всего хотела кому‑то что‑то показывать и привлекать внимание.
Мы собирались выдвигаться в сторону дворца, даже почти вышли на улицу, когда на меня вдруг накатила слабость, и на мгновение потемнело в глазах. Я попыталась вслепую нашарить стену, чтобы ухватиться и не упасть, но на помощь своевременно подоспел Гер.