— Сложно сказать, — женщина вновь ответила неопределённостью. — Зависит от того, какие цели он преследует. Его довольно сложно просчитать, но я бы совершенно точно не рекомендовала доверять ему.
— Можно подумать, у меня есть какой‑то выбор, — вздохнула я. — Лучше уж он, чем безумный маньяк вроде Арвинара или этого змееглазого Менгеле. То есть, тьфу, Менгереля.
— Забавно, — насмешливо сверкнула на меня глазами рыжая. — Душка Арни у неё — маньяк, умница Гер — безумец, а Сартанар — меньшее из зол. Давненько я с ним не общалась; неужто, в самом деле так изменился?
— А что, он тоже кого‑то живьём потрошил? — нервно хмыкнула я. Положительному ответу я бы, опять же, не удивилась.
— Кто, Санс? Так пачкать руки? — она пренебрежительно фыркнула. — Нет, ты что, он никогда до такого не опустится. Я, впрочем, даже догадываюсь, почему эти двое тебя так впечатлили, и с какой целью Санс показал тебе именно их. Для наглядности, чтобы не сбежала.
— А что, лучше стать подопытным материалом или рабыней у извращенца? — язвительно уточнила я.
— Вот про что я и говорю, отобрал самые наглядные и предъявил в нужном свете, — удовлетворённо кивнула она. — Они жестоки, да. Мы все жестоки и безразличны, но у каждого есть свой предел. Арни — воплощение животной жестокости, простой и примитивной, Гер — жестокости чистого разума. Но, на мой вкус, их прямолинейность значительно безобидней склонности Санса к изощрённым интригам. На протяжении нескольких веков у него, например, любимым развлечением было стравливать между собой государства и наблюдать за опустошительными войнами, периодически посыпая угли порохом. Сейчас он, правда, в самом деле присмирел. Может быть, и подобрел, всякое бывает, — дипломатично резюмировала она.
— Почему ты всё это рассказываешь?
— Мне вас жалко, — спокойно ответила она. — Тебя и твою девочку. Помогать действием я не имею права, остаётся информация, которая никогда не бывает лишней.
— А ничего, что Сартанар непременно узнает об этом разговоре?
— О, не волнуйся, он наверняка ожидал, что мы найдём общий язык, и я тебе что‑нибудь расскажу. Просто мужской самонадеянности свойственно ни во что не ставить женскую хитрость, а Санс привык, что почти никто ничего не может ему противопоставить. Мужчины — демоны вообще в большинстве своём пренебрежительно относятся к женщинам и считают нас… в общем, сама знаешь.
Некоторое время мы помолчали. Я незаметно для себя подчистила всё содержимое тарелки, и меня начало клонить в сон уже всерьёз, а мысли начали путаться и ходить кругами. Слишком длинный это был день, слишком многое на меня свалилось. Было жизненно необходимо прервать поток событий, остановиться, отдохнуть и хоть немного подумать. Как жалко, что я никогда не любила интриги и не обладала стратегическим мышлением. Я даже шахматы не люблю!