чувствах. — Голос у меня сел настолько, что я говорил одними губами,
не произнося ни звука. — Не может быть никаких чувств.
— Но сейчас, здесь, со мной... ты не шлюха. — Он прислонился
лбом к моей груди, и слова увязли во мне. — Но ты всё равно не
скажешь этого. — Я неуверенно прикоснулся к кончикам его волос. —
Или ты думаешь, я меньше тебя хочу услышать это?
Я провел пальцами по его шее, обрисовывая мышцы, и мягким
толчком заставил поднять голову. Лицо его было мрачным, но я видел
голодные искорки в его ожидающем взгляде.
— Тебе тоже никто не говорит этого всерьез, правда? — спросил
я.
Конечно, ему досаждают признаниями в любви. Чудо, что люди,
толпами лезущие к таким как он, не кричат об этом с крыш ночами
напролет.
Майкель не ответил, да и не нужно было – сжатые губы и
нахмуренные брови говорили лучше всяких слов. Я провел пальцем по
его переносице, вдоль брови, вспоминая, как в ночь нашей первой
встречи дюжины женщин бросались на него. «Им нет дела до меня»,
— сказал он тогда с таким безразличием, словно его это нисколько не
заботило. Словно его устраивало такое положение вещей.
Теперь я знаю его лучше.
Я откинул волосы с его лица, потому что хотел видеть его
выражение, когда скажу ему эти слова, и хотел, чтобы он тоже видел
меня в этот момент.
— Я люблю тебя, — прошептал я. — И говорю это всерьез.
Чувства вспыхнули в его глазах, но тут же оказались скрыты за
веками, сомкнутыми так крепко, что в уголках глаз собрались
морщинки. Я провел пальцами по складкам, и он вновь открыл глаза, в
которых не было ни капли сомнения, и потянулся губами ко мне.
Я застонал ему в рот и, тяжело дыша, разорвал поцелуй, когда он
ухватил меня за бедро и подтянул ногу себе на талию. Я вздрогнул,
когда почувствовал, что его скользкий от масла член медленно
проталкивается в меня. Тело растягивалось, принимая его. Я снова
привлек его голову к себе. Он завладел моими губами в неистовом
поцелуе и двинул бедрами, погружаясь в меня. Цепляясь пальцами, я
тянул его на себя, пока он наконец не начал вбиваться резкими,
сильными толчками. Крепко обвив его руками и ногами, я подавался
навстречу, ловя ритм его движений. Мои руки блуждали по его
скользкой от пота коже, а внутри всё росло желание.
Проведя ладонью по моей груди, он обхватил член. Взятый им
ритм был быстрым, настойчивым, нетерпеливым. Я дрожал,
выгибаясь под его прикосновениями, его толчками, и вскрикивал от