— Как его зовут? — опустив голову, спросил Вадим.
— Краев Александр Михайлович, — ответила Ксюха.
Вадим вопросительно посмотрел на Ксюху, и та кивнула.
— Я должен подумать, — произнес Вадим после продолжительного молчания.
— Подумай, подумай, — вздохнула Ксюха. — Вот адрес. Приходи, если надумаешь, утром. И запомните: меня вы знать не знаете и никогда не видели.
Она подхватила со столика сумочку, небрежно перекинула ее через плечо и пошла к выходу.
Через секунду следом за ней, ни слова не сказав, устремился Олег.
— Что ты решишь, Вадим? — склонилась к нему Юля.
— Кажется, у меня нет выбора, — пожал он плечами.
— Думаешь, он действительно твой отец?
— Не знаю. Но я знаю, у кого спросить.
* * *
Какое-то болезненное состояние овладело Вадимом.
Значит, у него есть отец. И мать наверняка знала о нем, но молчала. Упорно молчала, несмотря на его расспросы.
В какой-то степени Вадим чувствовал себя обманутым. И оскорбленным. Все решалось и решается за его спиной, втихомолку, втайне, как будто он маленький мальчик. Да, конечно, это в стиле матери — все скрывать, прятать за ширмами внешнего благополучия, стараться не обращать внимания на неприятности. И что же она сделала? Просто вычеркнула отца из своей и его жизни, нисколько не думая, что будет потом.
Вадим пришел домой, достал из кармана купленные в киоске сигареты и, подсоединив купленный по дороге новый телефон к розетке, устроился с ним на кухне.
Последний год он не курил, не ощущая тяги к табаку, но сегодня… Сегодня желание закурить пересилило все.
Едко-пахучий дым вызвал легкий приступ кашля, который Вадим подавил, после чего начал набирать номер телефона больницы. После довольно продолжительных переговоров с медперсоналом ему удалось услышать мать.
— Вадим, сынок, — взволнованно произнесла она, — с тобой все в порядке? Боже мой, я целый вечер места себе не находила! Как ты?
— Я в порядке. А ты?
— Все хорошо. Я еще полежу пару деньков, а потом выпишут. Ты поел что-нибудь? Я там в холодильнике оставляла мясо, только разогреть…
— Мама, мне не пять лет! Понимаешь? Я поем, когда захочу! Не надо делать из меня подростка-переростка! Как долго ты собиралась от меня это скрывать?
— Что — это, Вадик?
— То, что у меня есть отец! У меня ведь он есть, верно?
В трубке установилось напряженное молчание.
— Что ты молчишь? Почему ты всегда молчишь? Что за идиотская привычка все скрывать от меня?
— У тебя нет отца… — сказала Светлана Владимировна сдавленно.
— Как? Неужели? А что это за тип по имени Александр Михайлович Краев? Отчество у меня, если не ошибаюсь, Александрович? Ты ведь утром с ним говорила, да? Тот толстяк, я прав? Он что, тоже не знает, что я его сын? Ты, как Бог, решила выкроить своими ножницами мою судьбу?