Наконец к ней вильнул блестящий «форд», за рулем которого сидел охранник Дима.
— Господи, я совсем околела! — стуча зубами, проговорила Ксюха.
— Ну, как погуляла? — поинтересовался охранник.
— Ой, Димочка, я твоя должница, родненький.
— А то! — ухмыльнулся он. — Шеф утром проснулся злой, как черт. Тебя нет, Юрки и остальных тоже…
— Разве Юрка не был в гостинице?
— Был. Вечером. Посмотрел на шефа, приказал мне возле него сидеть, после чего сразу куда-то уехал с ребятами. Шеф меня за тобой послал как раз тогда, когда он ему звонил. Чего-то они там с этим пацаном сделали. Не знаю что, только мне это совсем не нравится. Я в охранники пошел, а не в уголовники. А ты Юрку знаешь. Он же бешеный после чеченов. Надо будет глотку перерезать — не задумается. Хотел с ним как-то сцепиться, да жаль место потерять.
В душе Ксюхи шевельнулось сожаление. Кажется, этот вариант интриги по выколачиванию денег из борова провалился. Начальник охраны Александра Михайловича — настоящий головорез, такая же скотина, как и его хозяин. Парочка ублюдков, сведенных вместе судьбой. Это Юрочка устраивал для борова потрясающие оргии, снабжал его наркотиками, возил по самым гадостным московским притонам. И тот же Юрочка был замешан в темных делишках по запрятыванию концов и заметанию следов бурной деятельности Александра Михайловича по поиску новых развлечений. Он вполне мог поступить с Вадимом по собственному усмотрению. И то, что он не выполнил приказ, переданный Ксюхой якобы от борова «ничего не делать», вполне могло означать, что он что-то заподозрил. Да, она поступила неосмотрительно, так смело решив сыграть свою игру.
В ее душу снова закрался страх.
Что же делать дальше? Вести себя как ни в чем не бывало? Глупо. Еще неизвестно, что Вадим мог сказать начальнику безопасности. А уж Юрочка имел способность добывать нужные сведения. Иногда жуткими беседами в стиле позднего КГБ, а иногда методами раннего НКВД.
— Так как насчет должка? — спросил Дима, явно решивший ковать железо, пока оно не остыло.
— Чего? — повернулась к нему Ксюха.
— Дол-жо-ок, — пророкотал он и погрозил пальцем, подражая сказочному киногерою.
— А! Давай, Димочка, в другое время. Я сейчас…
Он поцокал языком.
— Нет, нет, нет. Так не пойдет. Потом у меня настроения такого не будет. Я сейчас на самом взводе. У меня бабы не было недели две. — Он притормозил у обочины, заглушил мотор и легонько похлопал себя по паху. — Так что давай, милая, давай.
— Что, прямо сейчас?
— Ага. Ты ведь не скажешь шефу? И я не скажу, — расплылся он в ухмылке, не оставлявшей никакого сомнения в его желаниях. — Я согласен и на ротик. Только аккуратнее, ладно?