- Поосторожнее, сынки - он все-таки ветеран Кольской компании.
- Не лезь, папа, мы тоже ветераны,- быстро проговорил на ходу один из блондинов.
Марша все-таки не удержалась и заплакала. Это случилось после того как голова Ба-Ла-Бана издала последний глухой стук о порог и скрылась в проеме двери.
- И такое - почти каждый день. Ты можешь себе представить?- говорила она, промокая глаза кружевным платочком.
- Да ладно тебе, Марш, ты же смелая девочка. А еще хотела взводом ВС ККП командовать. Что же ты? Прекрати...
- Ротой ...,- поправила Марша сквозь слезы.
- Тем более. Если Ба-Ла-Бан еще здесь со мной встретиться, я его уведу в другую забегаловку - обещаю. Здесь есть в начале переулка. "Грубая Полировка" называется, кажется. Знаешь, я, наверное, пойду - поздно уже.
- Тебе с собой - как всегда?- спросила Марша, всхлипывая.
- Как всегда...
Через минуту капитан взял сверток с витаминами и фуражку, попрощался с хозяйкой и направился к дверям. Однако, не дойдя до выхода, он развернулся и громко произнес:
- Господа, сегодня у всех нас был непростой вечер! Поэтому советую вам не засиживаться допоздна - ведь завтра новый трудовой день! Приятных всем вам сновидений!- посетители начали торопливо отсоединять катетеры и вставать из-за столиков. Го-Шан надел фуражку, щелкнул каблуками и толкнул ручку двери.
На улице было пустынно. Редкие прохожие проходили под яркими лампами ночного освещения и исчезали в боковых ответвлениях переулка, помигивающих тусклыми красными фонарями. Го-Шан закурил сигарету, вызвал по айпикоммуникатору воздушное такси и, неспеша направился в сторону ближайшей остановки. Еще один день войны и мира был почти окончен.
Глава IV.
Мемориал Изначального Огня.
Когда подставка с тихим шелестом задвинулась в айпибокс, и входной люк закрылся Го-Шан некоторое время лежал с закрытыми глазами. Он мысленно прокручивал в голове события уже почти закончившегося дня. Почему-то капитан испытывал острое чувство отвращения - и к этим событиям, и к прошедшему дню, и к себе самому в гуще этих событий. Мысли, как цирковые лошади бежали по кругу и всегда возвращались в одну точку. Этой точкой было изображение экрана, с которого на него смотрел амеропейский одноглазый танкист с обожженным лицом. Он медленно крутил головой из стороны в сторону и целился Го-Шану прямо в центр лба из вскинутого к плечу автомата. После того, как лошади проскакали первый круг, у танкиста было незнакомое лицо. На втором круге - лицо погибшего Ли-Си-Цына, на третьем - Ба-Ла-Бана, а на четвертом - его собственное. Смотреть на себя было страшно." Ну, это уже слишком",- подумал Го-Шан и открыл глаза. В то же мгновение в созвездии Ориона появилась белая полоса, за ней - экран, а на экране - блондинка, личный электронный секретарь.