— Отдай сейчас же!
— Только если скажешь мне, что ты имела в виду, — ответила Фурия. — Я не ловила никакой книги! И не сталкивала никого с лестницы! Разбирайся со своей совестью самостоятельно, а меня оставь в покое.
Кэт потянула к себе рюкзак ещё сильнее.
— Отпусти!
Но Фурия и не думала отпускать. Что-то во всей этой ситуации не складывалось, казалось неправильным. Некоторых кусочков мозаики не хватало, возможно довольно многих. Пока она не найдёт их, понять, какую игру ведёт Кэт, невозможно. И подсказка находилась в этом рюкзаке.
— Этот Иеремия — паршивая свинья! Не понимаю, как ты с ним…
— Конечно, ты не понимаешь! Ты даже не отсюда. — От милой улыбки Кэт не осталось и следа. — Тебе не нужно каждый день ломать голову, как свести концы с концами, пока твои друзья сочиняют проникновенные речи о морали, политике и падении западной культуры, если все вовремя не перейдут на правильную сторону. На их сторону конечно же! Как будто на свете существует лишь добро и зло, и каждый, кто просто хочет, чтобы его оставили в покое, тут же становится их врагом.
Неожиданно Кэт отпустила лямки. Фурия отлетела назад, прижимая рюкзак к себе, ударилась спиной о комод рядом с печью и чуть не упала на колени. Кэт тут же подпрыгнула к ней, схватила дымящийся чайник и замахнулась им на Фурию.
— Клянусь, — мрачно процедила она, — я окачу тебя кипятком, если ты его не отпустишь!
Фурия крепче вцепилась в рюкзак и хотела швырнуть его в лицо Кэт, но в этот момент молния раскрылась и что-то с урчанием выпало наружу. Несколько секунд девочки, онемев, стояли рядом: Кэт со старым чайником в руке, Фурия — с пустым рюкзаком. Обе глядели на красную книгу, лежавшую на полу между ними. Она упала «лицом» вниз, прямо на клюв, но уже в следующий момент перевернулась, выпрямилась, расправила нижние углы, готовясь к нападению, и в то же время огляделась, пытаясь понять, где она оказалась.
Кэт замотала ей клюв скотчем, но книга изловчилась снять большую часть ещё в рюкзаке. Она отбросила последний кусок клейкой ленты, издала ноющий звук, изогнула шею, вытянув её, как складной телескоп, и раскрыла клюв так широко, что девочки увидели розовый язык.
— Фуууу-риии-яааааа! — проревела она, как сирена воздушной тревоги, и Фурии понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что это не крик боли, а её собственное имя. — Что здесь… — начала она.
Но Кэт с грохотом вернула чайник на огонь и закричала:
— О нет! Только погляди, что ты наделала!
Подпрыгнув, книга взмыла в воздух и подлетела к Фурии. Не успели девочки опомниться, как она вцепилась ей в футболку и пробормотала с зажатым клювом: