Заменяет жадно торопливый,
Не умеющий терпеть и ждать
Гений величайшего, порока:
Выхватить и ничего не дать,
Получить награду, но до срока,
Вместо муки творчества — прием
В славе и объятиях — во всем.
Он, конечно, интеллектуален:
Весь и чувственный, и головной.
Ты воображением ужален,
Ты в воображении — больной.
И не хочешь, а идешь — напиться
И в объятьях падали, как ты,
Тленьем дышащей, насквозь растлиться,
И уже глазами пустоты
Смотрит, безучастна, благосклонна,
На твое несчастие Горгона.
У кровати мальчика она.
Взор пронизывает одеяло.
Бедный, бедный, не его вина:
Это смерти в юности начало.
Страшно думать, милый гимназист,
Бледненький, хорошенький, безвольный,
Как бываешь ты душою чист,
Как тебе нехорошо и больно,
И пленяет твой унылый вид:
То измучило, но красит стыд.
А потом? Потом уже бесстыдство,
Невозможное еще вчера,
Сашка и Маешка… Волокитство,
Дамы, «Gaudeamus», юнкера…
Все это не для нравоученья,
Только: «Глядь-поглядь, и сердца нет».
Помните, чьи это сожаленья?
Тяжко сверхчувствительный поэт
(Не один) переживает дважды
То, что быстро забывает каждый.
Блуд перед любовью как холоп
Перед господином: вороватый,
Скрытный, мстительный, а надо — хлоп —
В ножки: любит каяться, проклятый…
За спиною царствуя, как горб,
Издеваясь: у меня пороки!
Он тебя съедает, il absorbe…
[45]Хитренький, упрямый, недалекий,
Блуд умеет, рвач, ловкач, палач,
Убедить, что он и друг, и врач.
Кто не изнывает от разлада
Между придавившим «есть, что есть»
И тобой, надежда и услада,
Скорого освобожденья весть?
В доле, по-тюремному суровой,
Кто не слышит из-за толстых стен
Пения сирены: к жизни новой
Выходи сейчас же, кончен плен…
Торопись, на волю ты отпущен!..
И за голосом уходишь… лгущим…
Как он осторожен, он, поэт:
Блуд совсем не грубый, вот в чем дело…
Да, о да, а может быть, и нет…
Это — верное, и это — бело.
Странная и жуткая игра
Веры и насмешливого свиста —
Подревнее Гамлета. Пора
Вспомнить и Саула, и софиста,
Да и всех, кто «быть или не быть?»
Должен был на сто ладов твердить.
До чего тонка перегородка
Между тем и этим, «нет» и «да»…
Жизнь — и благо, и Харона лодка,
Чтоб отсюда переплыть туда.
Все двоится: и вдали и рядом,
И познание добра и зла
Счастием становится и ядом,
И грехами — добрые дела,
И для всех и каждого на «правда» —
Отзвук ироническое «кривда».
Если даже будущего нет
После смерти, здесь навеки было
То, что было, пусть немного лет:
Было то, что, сердце, ты любило.
Оттого при жизни смерть твоя
Хуже, чем любое зло и горе,
Оттого и завещал бы я
Всем, держите двери на запоре,
Вор у дома вашего стоит,
Вот он шарит, вот оно стучит —
Чаще, чаще… Годы как мгновенье,