Являвшееся главной полицейской структурой Агара, Красное Братство имело все полномочия инспектировать каждый камень на планете. В отношении же Серых братьев, деятельность сосредоточивалась преимущественно в областях науки, медицины и высоких технологий, Красное Братство лишь формально выступало в качестве стороннего наблюдателя, всегда готового к сотрудничеству в области силовой поддержки и обеспечения безопасности. Но так было не всегда.
В течение двадцати пяти столетий Красное Братство оставалось главной опорой планетарной теократии, а его первые архипатриты — называвшиеся почетным званием «генерал-архипатритов» — были вторыми по значимости фигурами Империи. Все прочие Братства при этом вполне довольствовались каждое своей сферой влияния. Экономика, сельское хозяйство, промышленность, образование, медицина, средства массовой информации, культура… и проникавшая и скреплявшая все эти общественные институты религия — все стороны жизни агарянского общества контролировались Братствами единой Церкви, — каждое братство контролировало свою сторону. Первосвященники Братств или Церквей занимали места в Соборе Святых — кабинете министров при верховном правителе планеты — патриархе Единой Вселенской Церкви Империи Агар, генерал-архипатриты же, будучи первыми архипатритами и министрами полиции, армии и секретных служб, были наделены особыми полномочиями: в случае смерти патриарха и до избрания нового Святого Владыки править в качестве местоблюстителей Патриаршего Престола. Так было на протяжении тысячелетия, пока на Престол не взошел последний Владыка…
Теперь, оставаясь формально вторым священником Империи, генерал-архипатрит Абримелех был потеснен у Престола сорокадвухлетним первоархипатритом Шедареганом, — протеже патриарха. Этот худородный выскочка, как о нем отзывался Абримелех в кругу своих приближенных, был воспитанником одной из школ для одаренных детей бедняков, которую нынешний Святой Владыка курировал еще будучи архипатритом, а затем — первым архипатритом Серого Братства.
Взяв жезл Первого архипатрита Серого Братства, двадцатидвухлетний Шедареган (это был второй случай за всю историю Единой Церкви, когда священник моложе тридцати пяти лет становился во главе Братства) сумел собрать вокруг себя преданных ему и (чего не мог отрицать ни Арбигост, ни сам генерал-архипатрит) весьма талантливых ученых отцов. В последующие затем двадцать три года этими отцами была сделана масса открытий. Прозябавшая последние два столетия космонавтика, — непомерно дорогая прежде технология, в использовании которой до Шедарегана никто не пошел дальше спутников связи и выведения на орбиту нескольких платформ с атомными боеголовками, — вышла на совершенно иной уровень: на орбите планеты появилась космическая станция, а на поверхности лун были отправлены исследовательские роботы. Медицинские центры, возглавляемые ставленниками Шедарегана, разработали и начали применять новые методы лечения болезней и (что оказалось не последним козырем в руках