— Не спишь? — Голос Ивилиты вернул Алька из воспоминаний.
Тонкие длинные пальцы легли на его запястье. Ее миндалевидные полностью голубые глаза слегка светились в темноте.
— Не спится.
— Ты был там? — спросила Ивилита, догадавшись о причине бодрствования Алька.
За окном спальни уже светало, — нить накаливания понемногу нагревалась, разливая вокруг пока еще тусклый, эквивалентный едва показавшемуся из-за горизонта солнцу, свет.
— Да. Эйнрит показала мне город…
— Город? — взглянула она с недоумением.
— Город, нетронутый взрывами... как говорит корабль, единственный на всей планете, в котором есть хоть какой-то порядок. Город-государство, которым правит монарх, или царь, опираясь на свою маленькую армию и сеть шпионов.
Там сейчас доиндустриальная эпоха… Всадники, повозки, паровые локомотивы… Правда есть электричество, и даже машины на углеродном топливе… Очень необычное общество.
— Что, даже более необычное, чем те каннибалы с копьями?..
— Ну, что ты… Нет, конечно, Ив… Я про то, что в мегаполисе, для создания которого потребовалась тяжелая промышленность, гигаватты энергии, масса ресурсов, труд сотен тысяч людей, теперь какое-то средневековье… Это термин Эйнрит…Только представь, Ив, там у них теперь смесь рабовладельчества с крепостничеством приправленная примитивным капитализмом…
— Значит Эйнрит разобралась с историей планеты? — уточнила Ив.
— Да. Нашла убежище, целый небольшой подземный город из убежищ и бункеров, в котором перед войной попрятались местные олигархи и их марионетки… Там у них был целый склад предметов искусства и обширная база информации на цифровых носителях… Так вот, до войны на планете, почти везде, господствовала частная собственность. Кое-где пытались перейти к социальному обществу, но то ли не очень хотели, то ли рано начали, я не вдавался в подробности, в общем, вместо социализма у них получилось несколько деспотий с вождями…
— Так бывает, Альк, милый… — Ивилита лежала теперь на боку, опершись локтем в появившееся в ложе удобное углубление и подперев ладонью голову, полностью нагая. Белоснежные волосы Ив шелковыми потоками стекали вниз по ее руке, мягкий свет от окна очерчивал перед Альком силуэт ее крепкой, мускулистой и, вместе с тем, изобиловавшей мягкими линиями, удивительно женственной фигуры. Альк всегда восхищался ее атлетической фигурой. — …Вспомни Орхес и Апплон… — сказала она. — Эти миры тысячелетиями не могли изжить собственничества. Сколько раз они, казалось, побеждали это проклятье, и оно к ним возвращалось с новой силой…
— Орхеситы, апплонцы не были склонны к массовому самоубийству…