— Здравствуй! Я…
— Не нужно ничего говорить, Эвааль. Я знаю зачем ты здесь…
Он пробыл у них тогда до вечера, а вечером сел в мобиль и улетел.
Он знал о том, что после того как он остался на Агаре Эйнрит прошла полное копирование личности, и теперь ее точная копия, не пожелавшая сменить имя, Эйнрит-корабль готовилась отправиться к путешествию через всю Галактику. Корабль находилась тогда неподалеку от Олиреса и Эвааль, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, — слухи о его появлении на Аиви уже начали распространяться, — отправился в ближайший космопорт…
Вернувшись на арену амфитеатра, Эвааль почувствовал как глаза его наполняются влагой: «до чего же реалистичная симуляция!»
Земля
год 1619-й Новой Эры
Вечером в день убийства начальник корпоративной полиции компаний «Линея-9», «Линея-10» и «Линея-11» директор-комиссар Эмиль, вместо того чтобы, как обычно, поехать домой к жене и двоим дочерям, отправился в отделение, где его уже ждали детективы.
Убийство полицейских наделало шуму в десятой компании. В СМИ информация пока не просочилась, но это было лишь вопросом времени. Эмиль сообщил о происшествии в головной офис, после чего его вызывал в виртуал директор Брайан и распорядился держать его в курсе дела. Эмиль лично сообщил семьям убитых полицейских о гибели тех на службе корпорации, причем вручил женам погибших сертификаты на бесплатное обучение в школах пятого класса их детей (у одного убитого их осталось двое — мальчик и девочка, у другого — одна, дочь). Эмиль также заверил вдов в скором перечислении на их счета приличных сумм, вежливо попросив при этом женщин избегать общения с журналистами.
Эти визиты вымотали Эмиля. Видеть трупы подчиненных на месте преступления не было для него так тяжело, как видеть лица их жен, которым он, Эмиль, первым сообщал о случившемся. Одна из женщин впала тогда в истерику: бросилась на Эмиля с кулаками и била его по груди и лицу, — он был вынужден тогда обнять женщину и держать пока та не успокоилась. От той встречи на щеке Эмиля осталась небольшая ссадина, — не сильно заметная, так как Эмиль был чернокожим. Вторая женщина просто тихо плакала. Вместе с ней плакала и ее пятилетняя дочь. Эмиль уезжал от них напрочь разбитым. По дороге он заехал в ближайший бар, где без всякой закуски влил в себя сто грамм спирта, — при его ста двадцати килограммах и без двух сантиметров двухметровом росте, выпитое подействовало как легкое успокоительное.
— Господин директор-комиссар… — встав с места, высокая, в меру крепкого телосложения (не худая, но и не из тех, кого можно назвать полной или даже слегка полноватой) блондинка с широкими упругими бедрами и крупным, налитым бюстом, сероглазая и с коротким каре, одетая в темно-серую полицейскую форму первой приветствовала вошедшего в офис шефа полиции. Форма сидела на ней так, как обычно сидит на новичках, когда те только начинают ее носить, — все дело в том, что форма была действительно новой: последний раз детектив надевала ее больше года назад, так как специфика ее работы предполагала ношение исключительно гражданской одежды.