Марию задержали до утра. Гешев не стал с ней беседовать: из архива прислали лишь краткую справку, не давшую зацепок. Спрашивать же Марию, почему она посещает квартиру брата и не замечала ли она чего подозрительного в его поведении, мог только новичок, наивно полагающий, что сам факт ареста развязывает языки… Нет, на такую легкую удачу Гешев не надеялся. Решил подождать, а утром, судя по обстановке, принять решение.
Вторую ночь подряд Никола Гешев не ложился спать.
Пил кофе. Курил. Ждал.
Утром затрещали телефоны. Агенты, следившие за Пеевым, доносили о его маршруте. Кофейня у Орлова моста — банк — трамвай № 4 домой — снова банк — дом на улице Аксакова… Здесь, в коридорах, его потеряли. В здании было много контор, часть владельцев состояла клиентами адвоката; филерам не удалось с лестничной клетки определить, какую именно дверь открыл Пеев.
— Арестуем при выходе? — спросил по телефону Сиклунов.
— И не думай. Пусть ходит.
— Я послал своих к фонтанчику.
— Убери. Часа в четыре осторожно обыщите там все. Одень своих садовыми рабочими — халаты, секаторы, словом, как положено.
Из отдела дешифровки сообщили: шифр не поддается, нужен «ключ». В квартире Попова при обыске Йе Нашли ничего, что могло бы помочь криптографам. Костов, с которым Гешев проконсультировался, считал, что радисты, как правило, не сами пшфруют донесения. Код и работа с ним — прерогативы резидента. Показания Попова, принесенные Ангеловым, подтверждали это: «С руководителем группы я лично никогда не встречался, получал информацию в виде колонок цифр, отпечатанных на машинке. Содержание телеграмм мне не известно…»
— Больше не разговаривайте с ним, — сказал Гешев. — Пусть посидит в одиночке, поломает голову, почему не вызываем на допрос. Иногда неопределенность бывает страшнее всего.
— Я думал, что стоит намекнуть о Пееве.
— Черепаха бежит быстрее всех, так ей кажется.
Смысл габровской шутки обидно кольнул Ангелова, но спорить он не стал. В конце концов, начальству виднее.
В 17.0 °Cиклунов доложил: Пеев вышел из дома на улице Аксакова и отправился, по всей видимости, к себе, на бульвар Адольфа Гитлера; агенты продолжают наблюдение.
— Ну и прелестно, — сказал Гешев. — Ступай отдохни. Два часа в твоем распоряжении. Я и сам посплю.
Секретарь достал из шкафа подушку, серое солдатское одеяло. Постелил на диване. Гешев зевнул, перекрестил рот.
— Иди, секретарь. Я сосну часок. Разбудишь в полседьмого.
Лег. Натянул одеяло. Уже засыпая, скользнул мутнеющим взглядом по застекленному книжному шкафу. На полках, тесно прижатые друг к другу, стояли тома Маркса, Ленина, Димитрова — изъятая у арестованных нелегальная литература. Никола Гешев читал ее, и многие страницы знал наизусть…