– Лучше бы не знал!.. – проворчал рыцарь ему в спину.
Теперь их компания увеличилась до шести человек. Но если хозяйственник-дозорный не имел ни малейшей царапинки, а Карлаш еще как-то мог передвигаться, то десятника вряд ли можно было назвать транспортабельным. Рана не позволяла.
Но пока Бронислав продолжал отсыпаться, Агап решил эту проблему кардинально.
– Давай так, – обратился он к тяжелораненому. – Даешь мне клятву на крови – и я тебя за час ставлю на ноги. В дальнейшем переходишь на службу к барону с увеличением в полтора раза твоего прежнего жалованья. Но своих вояк при себе оставишь. Тем более что мы постараемся и остальных, которые в пещере, взять живыми. Договорились?
Судя по долгой задумчивости десятника, клятва на крови – это не сахар для свободного человека. Имелись, видимо, особые тонкости, совсем неизвестные Райкалину. Да и как сравнивать-то? Красотки, получающие выздоровление вкупе с возможностью стать матерью, это одно. К тому же они впоследствии получают пожизненную поддержку, неплохие средства и подобранного, заранее сосватанного превосходного мужа.
А тут мужчина в полном расцвете сил. На пике своей воинской мощи и сноровки. Получивший некий авторитет среди себе подобных. Наверняка семейный, и дети есть. Такому жизнь менять всегда сложно. Но, с другой стороны, он тем самым спасает своих людей. Уже только это дорогого стоит.
Да и события этой ночи, можно сказать, указывают на второе рождение. Выжить десятнику удалось случайно – по доброте рыцаря да по необычайной душевности власнеча. Наверное, именно последние рассуждения сыграли главную роль в принятии решения.
– Хорошо! Я готов дать клятву на крови! – заявил десятник.
Василий от всей души за него порадовался. Все-таки каким бы ни был Гирчин порой крутым и озлобленным, все окружающие его люди выглядели счастливыми, нисколько не обиженными судьбой. Да и барон с сыном не походили на тиранов или извергов. Хотя, что у них там в замке творится, какие порядки преобладают, оставалось только догадываться.
Единственное, что не давало покоя Райкалину, так это его странное трехдневное выпадение в сон. Для чего это было сделано?
И куда делся личный смерчень-домовой Агапа? Можно ли об этом спросить напрямик? Или не стоит признаваться, что рассмотрел странное свечение во время попытки открыть засов на двери?
О кольцах, называемых «Дар Макоши», реквизированных у колдуна, Василий тоже решил пока умолчать. Все-таки личные трофеи, по его мнению, остаются личными. Нечего их обсуждать со всеми.
– Грин, поспи хоть полтора часа. Времени совсем не осталось! – В устах Агапа это прозвучало как приказ, да и глаза стали предательски слипаться, так что возражать Шестопер и не подумал. А умащиваясь на лавке, услышал: