— Вот-вот, обыкновенный. Но ты с ним месяц воевал и не раскусил, а от нас требуешь, чтобы мы в один миг с тобой разобрались, да еще, когда против тебя имеются прямые показания фашистского агента.
— Так он же, сволочь, набрехал!
— Но это еще надо доказать.
— И-и-и… доказали?! — голос Петра дрогнул.
— Проверяем, — свернул разговор Рязанцев и предложил: — Давай чайком побалуемся.
Петр не нашелся что ответить и, подозревая подвох, ловил каждое движение и каждый жест Рязанцева. Тот, лукаво улыбнувшись, спросил:
— Может, чего покрепче?
Тон, каким это было произнесено, а еще больше веселые зайчики, заскакавшие в глазах Рязанцева, сказали Петру больше всяких слов. С души словно свалился камень, теплая волна поднялась в груди, и из него вырвалось:
— С вами, товарищ капитан, выпью хоть уксус!
— Чего-чего? — переспросил Рязанцев и расхохотался.
Смеялся он искренне от души. В уголках глаз лучились морщинки, на щеках появились забавные ямочки, а лицо приобрело озорное ребячье выражение. Оно окончательно растопило лед настороженности, которую все еще испытывал Петр, и робкая улыбка появилась на его губах. Справившись со смехом, Рязанцев теплым взглядом прошелся по нему и многозначительно заметил:
— Не знаю, как там с уксусом, но крови фрицам мы, похоже, попьем. А пока предлагаю побаловаться чайком.
Встав из-за стола, он прошел к столику, потрогал рукой чайник — вода успела остыть, и, выглянув в коридор, окликнул:
— Володя?
— Я, Павел Андреевич! — отозвался дежурный.
— Куда комендант запропастился?
— Где-то здесь.
— Сказал ему про сахар и сухари?
— Да!
— Если сейчас не принесет, то потом себе сушить будет! И пусть прихватит чайник с кипятком, мой давно остыл.
— Сделаем, Павел Андреевич! — заверил дежурный.
Возвратившись к столу, Рязанцев пошутил:
— С моим комендантом, как бы твоим предложением, Петр Иванович, не пришлось воспользоваться — пить уксус, — и затем поинтересовался: — Небось голодный, а я тебя одним чаем потчевать собрался.
Петр пожал плечами.
— По глазам вижу, голодный. Разносолов у меня не водится, но сало найдется. Ты как к нему относишься, только не говори, что со мной за компанию хрюкать станешь.
— Какие могут быть возражения, товарищ капитан, я ж на Украине родился.
— Ах да, что за хохол без сала и горилки. Ладно, соловья баснями не кормят. Подсаживайся ближе к столу! — распорядился Рязанцев, а сам открыл шкаф и принялся выкладывать на стол свои припасы. Петр взялся ему помогать.
За этим занятием их застал комендант. В одной его руке сердито попыхивал чайник, в другой — громоздились кульки. Из-за них проглядывала встревоженная физиономия, она говорила о том, что угроза — сушить для себя сухари, была не пустым звуком. Торопливо сложив все на стол, комендант поспешил оправдаться: