– Глеб, вставай.
Вставать не хотелось. Хотелось досмотреть сон. Яркий такой, цветной, как будто наяву все происходит. В нем гуляет он с Мариной по берегу моря, а по самой кромке прибоя бегает ребенок. Причем Глеб понимает, что это их ребенок, но почему-то не знает, кто именно: мальчик, девочка, – и как они его назвали. И спросить у Марины неудобно: ребенку уже лет пять-шесть. И вот когда он все-таки набрался храбрости и даже спросил, а Марина собралась ему ответить, Костернюк его и разбудил.
– Ты что такой хмурый?
– Будите ни свет ни заря по всяким пустякам, – попытался отшутиться Глеб.
Никогда он особенно суеверным не был. Так, больше для проформы плевал через плечо, если рассыпал соль. Разве что слова «последний» старался избегать, да и то не всегда получалось. Но это когда касалось его лично. Теперь все было по-другому.
«Что бы это значило? – размышлял Чужинов, натягивая обувь. – Вещий? Помнится, они только в определенные дни недели снятся, но в какие именно? А какой сегодня день недели вообще?»
– Паша, сегодня у нас что? – спросил он у Костернюка.
Поначалу тот даже не понял, о чем речь, затем все же сообразил:
– Среда, 12 декабря. Год, надеюсь, помнишь? А зачем тебе?
– Год помню, – только и ответил Чужинов, подхватывая автомат.
Завтрак состоял из чашки просяной каши с редкими вкраплениями шкварок и кружки чуть сладковатой воды, заваренной брусничным листом и еще чем-то пахучим.
Пока Чужинов ел, Костернюк, поглядывая на него с явным нетерпением, рассказывал последние новости:
– Я тут перекличку успел устроить. И по домам пробежался, куда ходами добраться можно. Так вот, все как один утверждают, что тварей стало значительно меньше.
– Ушли, что ли? Или просто на глаза стараются не попадаться? – Глеб отодвинул опустевшую чашку, допил то, что по нынешним временам называли чаем, причем далеко не самым плохим.
– Такое впечатление, что ушли. Но полностью не уверен, – честно ответил Костернюк, поднимаясь из-за стола. – Пошли, Глеб, все уже готовы, тебя ждем.
Планом Хмырников, вычерченным на листе успевшего пожелтеть ватмана, вероятно, пользовались не год и не два: во многих местах он носил следы потертостей. Хороший, подробный план, и даже с соблюдением масштаба. Пользовались им конечно же не для зачисток: вторжения тварей поселок еще не переживал.
– Это вышка? – ткнул карандашом Чужинов.
– Именно она. Вот еще, еще и еще.
– Попасть на эти две можно?
– На эту без проблем. Да и на другую, считаю, тоже.
– Вот и отлично. Посади на каждую парочку толковых стрелков: сверху хорошо все видно, подскажут, если что, а то и прикроют. Да, обозначь те дома, в которых точно находятся люди. И пошли кого-нибудь объяснить, что их дело – сидеть тихо: никакой стрельбы. Даже в том случае, если твари прямо у них под окнами сношаться начнут. Иначе будут только мешать. Передай им еще, что лично голову оторву, если не смогут удержаться.