— А ты по собственной инициативе, — предложил хитрый Петенька. — Замполит ведь любит инициативных.
— Можно и по собственной. — Громоздкин приподнялся. — Товарищи, а ну давай сюда поближе! Комсорг на беседу зовет.
— Что ты выдумал, Селиван! — испугался Рябов, дергая Громоздкина за валенок.
— Ничего страшного. Молчи, — тихо ответил Селиван.
Но Петенька предпочел на всякий случай отойти подальше.
А Громоздкина уже окружили плотным кольцом солдаты. А еще через минуту оттуда послышался такой ядреный хохот, что прибежавший Добудько вынужден был вмешаться и немного угомонить не в меру развеселившуюся роту. Главное, однако, было сделано: солдаты оживились, отдохнули и готовы были снова двинуться в путь.
3
К шести часам утра первая половина марша была закончена. Оставался обратный путь — двадцать километров до расположения полка.
В восемь часов объявили большой привал.
Солдаты удивленно озирались, не узнавая друг друга. Каждый походил сейчас на деда-мороза: на бровях и ресницах иней; шапки, воротники и оборки полушубков в белых опушинах; лица багрово-красные, лоснящиеся от тюленьего жира — на них светятся посоловелые глаза; из расширившихся ноздрей, щекоча, вырывается пар и тает в воздухе; стволы карабинов, ручных пулеметов и автоматов голубовато-сизые, лизни — пол-языка оставишь. Мигая лохматыми белыми ресницами, солдаты подтрунивали друг над другом:
— Головня, ты, случаем, не отморозил?..
— Чего? — спрашивал простоватый Головня.
— Известно чего.
— А-а-а-а… Кажется, нет, — ответствовал Головня, сообразивший наконец, о чем идет речь.
По колонне передали: каждому солдату самостоятельно готовить для себя завтрак. А старшины уточнили задачу:
— Сварить кашу и чай!
Роты всколыхнулись. Отовсюду слышалось:
— Вася, у тебя есть спички?
— Климчук, позычь бумажки на растопку! Не горит проклятущая березка. Иней растаял — и ни в какую!
— Рябов, дорогой, спасай! Понимаешь, котелок забыл в казарме.
— Какой? — участливо спросил Петенька, поглядывая на голову солдата.
— Не смейся. Возьми в пай, есть страсть как хочется!
— Ладно. Выкладывай свои концентраты. Но только чтобы в последний раз! — предупредил Петенька, вспомнив о своей «руководящей» роли. — Комсомолец?
— Не совсем… А в общем-то да, он самый и есть…
— В общем-то, плохо, друг мой. Ну ничего. На следующем собрании мы твой котелок подправим.
— Ради бога, подправляйте. Только сейчас не дай помереть живой душе…
— Ну вот что, живая душа. Аллюр два креста! Одна нога тут, другая там! Мчись за березовыми ветками. Живо!
— А замашки-то у тебя командирские! — подивился парень.