— Пока не двое…
— Считай, что уже двое.
— Один — не мой… — парень упрямо поджал губы, — Ты знаешь…
— Тс-с-с… — Софья прижала указательный палец к губам, — Забудь об этом. Во всяком случае, пока — забудь… Помни только о том, что у тебя впереди большое будущее. Не рушь его своими руками.
— Знаешь, иногда мне просто дико хочется высказать этому менту, что Мишка — не мой сын… и что его горячо любимая доченька нагуляла его неизвестно от кого. Я уже готов пройти процедуру на предмет установления отцовства.
— И об этом пока забудь! Ты только настроишь его против себя, а анализ крови не подтверждает, а только предполагает отцовство. Могут быть совпадения. Не порть себе репутацию… И с ночными прогулками завязывай… Ни одна девка на свете не стоит твоей карьеры. Запомни… Ни од-на!
* * *
Только оказавшись в доме, Анюта почувствовала, как озябла, пока стояла на улице возле калитки. Зуб не попадал на зуб, и было непонятно, от чего эта дрожь — от холода, или от нервного потрясения.
Войдя в комнату, Мария Гавриловна сразу бросила взгляд на разобранную постель. Увидев на белой простыне красное пятнышко, сдвинула брови и осуждающе покачала головой.
Анюта всё ещё была в оцепенении. На негнущихся ногах она медленно прошла к кровати и присела на самый край. Ещё раз окинув её строгим взглядом, хозяйка сходила к себе и принесла какой-то газетный кулёк. Развернув, высыпала содержимое в эмалированную кружку — частички какой-то измельчённой травы почти беззвучно упали на дно. Поставив на электрическую плитку большой тёмно-синий чайник, женщина вернулась к Анюте. Девушка так и сидела, глядя перед собой и сложив на плотно прижатых друг к другу коленях руки.
— Сейчас вода закипит, я тебе чай заварю, — присев напротив, Мария Гавриловна посмотрела на Аню у же более участливо, — что ж ты так? В женихах запуталась?
— Это не жених…
— А кто? Может, он тебя снасильничал? Ты говори, не бойся, от меня никуда не уйдёт.
— Нет… я сама…
Аня говорила еле слышно, едва шевеля бледными, пересохшими губами. Она как будто потерялась в пространстве и во времени… Не было сил ни мыслить, ни говорить.
— Что ж ты теперь Саше-то своему скажешь? Как оправдываться будешь? — в тоне хозяйки слышались и строгость, и сочувствие одновременно.
— У меня нет больше Саши…
— На гулящую ты не похожа… я ж так и думала — хорошая пара…
— Я не гулящая… я сама не знаю… как всё вышло…
— Зачем же ты его звала?! Этого, который утром уехал?
— Я не звала… он сам пришёл. А я… его люблю…
— Любишь?! — Мария Гавриловна вскинула удивлённо густые брови, — Вот так раз… а зачем же замуж-то за нелюбимого идёшь?!