— Мама… — Александра снова присела возле матери, — Тебе плохо?
— Нам будет плохо… ты даже не представляешь, как нам будет плохо… Отец убьёт нас обеих…
— Мама… Ну, может, ещё не подтвердится…
— Хорошо бы… Хотя я уже сомневаюсь… Но ничего… Ничего… Он у меня ответит! Я его посажу!..
— Кого?!
— Виталика… — женщина схватила дочь за плечи, — Он ответит за всё!
— Не надо его сажать… Мама, ты что?! — Аля испуганно смотрела на мать, — Он ни в чём не виноват!
— Как это?! — та недоумённо вытаращилась на дочь, — Он против тебя — взрослый мужчина! Он тебя совратил, и должен будет понести наказание!
— Мамочка… я его люблю…
— Любишь?.. ну, да… — новая мысль осенила Веронику Григорьевну, — Он женится… Да-да, женится, ничего, годом раньше, годом позже…
— Мы больше не встречаемся, — Александра угрюмо уставилась на носок своего тапочка, — у него сейчас другое увлечение.
— Это неважно! Ребёнок его, значит, женится он на тебе. Это спасёт и меня, и тебя… и Виталика. Я сейчас же звоню его родителям!
Вскочив на ноги, Вероника торопливо схватила телефон и уже собралась набирать номер квартиры Мясниковых, но Аля вырвала у неё из рук трубку.
— Мамочка, не звони… Пожалуйста!..
На лице дочери был написан такой неподдельный испуг, что мать растерянно опустила руки.
— Не звонить?! Почему?..
— Не надо… пожалуйста…
— Я не понимаю… почему ты не хочешь, чтобы я позвонила? Тогда будет не так страшно рассказать всё папе… Ты боишься?.. Но чего?.. Он тебя запугивал?
— Да нет же…
— Подожди… он что, тебя изнасиловал?!
— Мама, нет!.. — теперь Александра смотрела так умоляюще, что казалось, ещё чуть-чуть, и она упадёт на колени.
— Тогда объясни, почему? Ты сама только что сказала, что любишь Виталика… Если ты не хочешь его прощать, то я должна сказать тебе…
— Нет… дело не в этом…
— Тогда я звоню, — Вероника Григорьевна снова решительно потянулась за телефоном, — не вижу причин молчать… Во всяком случае, когда вернётся папа, мне будет, чем смягчить ситуацию. Виталик тебя совратил, но он — отец твоего ребёнка…
— Он не отец!..
Услышав ответ дочери, женщина неожиданно замерла… Постояв так несколько секунд, медленно повернулась.
— Что?!
— Виталик — не отец, мама…
— Как — не отец?.. А кто тогда… отец?..
— Ты его не знаешь…
…Вернувшийся запоздно Семён Ильич с удивлением втягивал носом запах валокордина вперемешку с валерьянкой и лицезрел, как совершенно больная на вид супруга с перевязанной полотенцем головой лежит на кровати в полуобморочном состоянии. На все его вопросы Вероника отвечала, что у неё резко поднялось давление, и что завтра ей будет уже лучше.