…Ведь тогда он будет ей обязан…
— Ты-то чего не спишь? — увидев дочь, Семён Ильич нахмурился и затушил в пепельнице очередной окурок.
— Папа… Что с Виталиком? Я слышала, как дядя Ваня приезжал.
— Вляпался твой Виталик. По самые помидоры… — отец саркастически усмехнулся, — Нашёл же время!..
— А ты… ты можешь ему помочь?
— Как я ему помогу? — Семён бросил на Алю взгляд исподлобья, — Сам натворил, самому и ответ держать.
— Пап… — присев напротив, девушка смотрела на отца серьёзным взглядом, — Помоги ему, пожалуйста… ты же можешь!
— Не могу. И разговор окончен, — тот стукнул по столу кулаком, — я его отцу сейчас отказал, отцу, понимаешь?! А это для меня совсем не лёгкое решение! Так что марш спать. Заступница…
— Папа!.. — неожиданно Аля кинулась к отцу и присела перед ним на корточки, трогательно заглядывая в глаза, — папочка!.. Спаси его, пожалуйста!
— Да тебе-то какой интерес?.. — Семён недоверчиво хмыкнул, глядя на дочь, — Он же бросил тебя, мать сказала. Считай, что понёс заслуженное наказание.
— Он не бросил!.. Мы просто поссорились!..
— А ты вообще в курсе, что вчера он был с девицей?
— Ну, и что!.. Мы с ним поспорили… Эта девчонка, она ничего для него не значит… Помоги ему, папочка!
— Не проси, Аля… не искушай… — покачав головой, Семён Ильич попытался отвести от себя руки дочери, — Ты же первая пострадаешь, если что. Я же не за свою шкуру переживаю… как вы все не поймёте?! Вы что, думаете, что я такой деревянный?! Только и думаю, что о своей работе, а вы для меня это — так… ерунда… Думаете, ведь?! А это не так, дочка. Нет у меня дороже никого, чем моя семья. Ты, Олег, мама… О вас и думаю, в первую очередь.
— А, если бы у тебя был внук?.. Ты о нём бы тоже думал, так ведь?! — дочь смотрела на него с таким отчаянием, что мужчина насторожился.
— Что?! — нахмурившись, он чуть подался вперёд, — Это ты сейчас к чему?..
— Папа… — Александра глубоко вдохнула и шумно выдохнула, — Папочка… мы всё равно собирались вам сказать… В общем… У нас с Виталиком будет ребёнок.
— Что-о-о?! — глаза отца в мгновение превратились в два огромных чайных блюдца, — Что-о-о?!
— У нас с Виталиком будет ребёнок… твой внук. Или внучка…
— Да… да я его… — потрясая руками, Семён Ильич силился что-то сказать, но никак не находил нужных слов, а те, что приходили ему на ум, не мог произнести в присутствии дочери, — Да я его засужу!.. я его в порошок сотру!.. Мерзавец!..
Вскочив с места, мужчина торопливо заходил по кухне, сжимая и разжимая кулаки, так, что, услышав его громкий топот, Вероника Григорьевна тоже заглянула в кухню.