С утра сержант послал гонца к Зенаэль, чтобы обе сотни чистились и гладились. В шестнадцать часов будут награждать. Он не знал, что там затеяли за торжество, но солдат должен быть помыт, побрит, постиран и наглажен.
Предупредил Марисан и Натасан, что их будут тоже награждать.
Марисан сообщили через гильдию, что Совет магов собирается её заслушать после награждения или на следующий день с утра. Магичка тоже готовилась и естественно волновалась за своё выступление перед начальством.
— Не трясись, — сказал ей Жора. — Посылать их не нужно, но между делом скажи, что состоишь в Советниках в свите Первого Принца. Сразу все показное недовольство начальства закончится. Ругать тебя не за что, ты просто умница и молодец! Так им и скажи, что Принц сказал, что я умница и молодец и замечательный маг! — поцеловал он магичку. — Я буду доклад делать, насчёт тебя ещё пройдусь. Пусть заценят такой кадр, который пол войны выиграл.
— Я умница, молодец и замечательный маг, — забормотала Марисан отойдя от Жоры и отгоняя этой фразой волнение.
Элиэль тоже тряслась, когда они ехали к зданию Городского Совета.
— А что ты там за торжества придумала по поводу награждения? — спросил Жора, рассчитывая отвлечь Первую мать от раздумий.
— Я вспомнила, как ты про кино рассказывал, и переговорила с магами иллюзионистами. Они идеей загорелись. В общем будет маленький фильм для всего города, о потом его покажут в столице и в крупных городах, если получится записать.
— А подробней не расскажешь?
— Нет, сам всё увидишь, должно быть здорово и необычно. Как ты говоришь: «Дефки будут писать кипятком!» Хотя слово «дефки» мне до сих пор не понятно.
По Жориным часам было без десяти десять, когда экипаж в сопровождении десятка рейнджеров остановился у здания городского Совета.
Сержант вышел и подал руку Первой матери. Элиэль, опершись на руку Принца, вышла из экипажа. Одета Первая мать была в платье с красной каймой, на голубой ленте сияла красная звезда. У Жоры блестел эмалью орден. От обоих знаков исходила СИЛА. Он это чувствовал. Они, шагая вместе, направились к зданию. Десяток спешился и вышагивал за ними, блестя золотыми медалями на голубых лентах. Ритаэль мгновенно перестроила лучниц в колонну по два. У дверей уже стояла охрана Совета Матерей. Лучницы склонили головы перед Первой матерью и Принцем и широко распахнули двери. Рейнджеры вошли следом.
Вычурно одетая герольд прокричала очень громко:
— Первая мать Элистана Элиэль из рода Голубой воды. Первый Принц Элистана и Орочьих земель Георгий из рода Штыка.
Первая мать и Принц, не сбавляя шага начали подниматься по широкой мраморной лестнице наверх. Зал заседаний, как объяснила Элиэль, находился на втором этаже. Жора ещё в этом здании не был. Рейнджеры перед ступеньками остановились и дождавшись, когда перед сопровождаемыми лицами откроется дверь в зал заседаний по команде Ритаэль сдвинулись вправо от лестницы освобождая проход. Они должны были находиться в фойе всё заседание. Эльфиек здесь скопилось уже десятка три, не считая охраны. Большинство столичных, но были и местные, включая коменданта крепости. Рейнджеры в подкрашенной и укреплённой Марисан форме с золотыми медалями поневоле притягивали глаз. Столичный бомонд начал подтягиваться, чтобы поговорить с лучницами. У Ритаэль был связной амулет, настроенный на амулеты Первой матери и Принца. Хотя вряд ли бы здесь нашлись силы, способные напасть. Всё здание и окрестные улицы были окружены разъездами амазонок крепостного полка. Война, как никак. Жителей предупредили, и никто к зданию Совета не лез.