Меня поселили в ближайшем приюте, но мне было всё равно. При первой возможности я сбежал в тайгу. Забрал из нашего с дедом дома его ружьё и пошел мстить. В голове было пусто и лишь одно желание — убивать. Думаю, кончилось бы для меня всё плохо даже без встречи с раненым дендроидом. Ну а когда я пришёл в себя уже в крепости воронов, ко мне подошёл человеко-кот, нэко, и что-то спросил. Я буркнул в ответ нечто типа: «Говорить научись, а потом спрашивай». За что получил подзатыльник, ведро с тряпкой и был отправлен мыть полы в казарме. Так началась моя жизнь в крепости «Пепельных воронов».
Названия у крепости, как такового, не было. Называли её просто крепость Воронов. Капитан был бессменным комендантом этой крепости уже более двадцати лет. Что заставило воина покинуть свою страну и примкнуть к Воронам, никто не знал. Но слухи ходили самые разные. От гибели всего Рода Сумеречных Котов, из которого происходил капитан, до истории любви между ним и принцессой нэк. Вообще всё, как и в любом другом коллективе, где много мужиков и мало развлечений. Услышать что-то, переврать по-своему, украсив узорами фантазии и заплатами настоящей брехни. И рассказать это по большому секрету вечером в казарме.
Всё сказанное не отменяло факта, что воином капитан был отменным. И своих подчинённых он натаскивал будь здоров. И именно от капитана я получил свои первые базы языка нэко, у зверолюдей он считался общим, и владения легкими парными тесаками тао. Он заставил меня развивать обе руки, так как и сам был амбидекстером. С тех пор я одинаково хорошо владею обеими руками. Когда я смог удержать отдачу полуавтоматического пистолета, то начал учиться также стрелять с обеих рук.
С тех пор я числился в отряде новиком. «Пепельные вороны» были наемниками или ЧВК. Однако уже более двухсот лет несли службу на северных границах Империи, закрывая её собой от нежити. Мёртвые пустоши занимали всю Арктику и Заполярье. Там, где живые выживали, нежить чувствовала себя прекрасно. Арктика и Антарктида были их вотчиной. Но основной рассадник находился в Африке. Сахара стала одним гигантским кладбищем, откуда накатывали волны мёртвых. Иногда отголоски тех волн докатывались и до южных рубежей Империи. На севере же нежить сдерживала сеть крепостей, где базировались имперские полки, дружины Родов и частные отряды, одним из которых и были «Пепельные вороны».
Каждый в отряде старался меня чему-нибудь научить. Не обязательно это были боевые приёмы или воинские ухватки. Например, наши егеря научили меня ориентироваться по звуку. Различать источник и эхо. А для этого они заставляли меня петь и играть на гитаре. Развивать музыкальный слух. Сам не верил, что получится, но они были профи. И я оказался не первым их учеником. В качестве экзамена мне нужно было войти с завязанными глазами в сарай с текущей крышей, взять у дальней стены колокольчик и выйти, не намокнув и ничего не задев. По всей площади сарая под падающие капли была подставлена различная тара. Блюдца, вёдра, ковши, кувшины. Все разных размеров и разных материалов. Год я ходил в этот проклятый сарай каждый дождь как на работу. Всем было плевать, что егеря у нас в основном зверолюди, а у них слух на порядок тоньше. И только через год я сумел войти и выйти, соблюдая все условия.