— Ведь я сказал вам, — тихо, как-то даже странно, подозрительно тихо ответил библиотекарь, — душа должна умереть. Вы меня поняли?
— Нет. Ничего не понимаю. Вы сказали, душа должна выйти из тела.
— Этого мало. Покидая тело, душа не умирает. Напротив, смертью тела она приобщается вечной жизни. Той ущербленной, проблематической вечной жизни, которую обещает нам церковь. Точно так же, только смертью души может и будет куплено бессмертие тела. То есть единственно подлинно-реальное. В этом — в умерщвлении души — вся трудность, а не в воскрешении. Воскрешения бывали и раньше.
— Вы говорите о Лазаре и о дочери Иаира? — спросил князь.
Библиотекарь поморщился.
— Нет. Эти случаи не подходят. Я имел в виду другое.
— Он внезапно оборвал и взглянул на часы.
— Однако! — вскричал он, — как мы заболтались! Меня ждет моя микстура, которую я должен принимать ровно в девять, а вас, князь, вас ждет нечто неизмеримо более приятное.
— Подождите! Два слова, — остановил его князь. — Ведь способ… тот способ, в котором вся трудность… он уже найден? Да?
Библиотекарь довольно долго, не отвечая, глядел на князя. Не просто глядел, а своими выпуклыми, как оптические стекла, глазами точно в лупу его рассматривал.
— Найден, да! — сказал он, наконец, как бы убедившись, что сказать это теперь уже можно.
— В чем же он состоит? И были ли опыты? Ведь опытов еще не было? Не правда ли? Или были? — Задавал эти вопросы князь очень нервно.
— Не спешите, дорогой, — остановил библиотекарь. — Дело, о котором я говорю вам, слишком серьезно. Вы понимаете, конечно, что если говорю, то не для удовлетворения вашего любопытства. Ну, а коли нам вместе работать, так запаситесь терпением. Да, опыты были. Хотя, не скрою, не вполне еще удачные.
— А! — разочарованно протянул князь.
— Трудности здесь таковы, что удивляться неудачам не приходится, — заметил библиотекарь. — Но способ верный. И единственный. Это несомненно.
— Почему же не удались опыты?
Библиотекарь развел руками.
— Что вы хотите? Неудачи в новом деле бывают всегда. Я лично объясняю их негодностью экспериментального материала. Субъект, с которым мы экспериментировали, был выбран неудачно, — пояснил он, видя, что князь не понимает. — Теперь в этом отношении придется быть осторожнее.
Говоря это, библиотекарь навел на князя свои телескопические глаза. Изнутри черные, они принимали множество внешних отсветов. Так переливается лунный свет в темных окнах необитаемых домов.
— Как я уже говорил вам в прошлый раз, — начал он мягко, словно подползая, — есть только один способ воздействовать на душу в желательном дли нас направлении. Аскеза навыворот. Умерщвление души.