— А где он сейчас?
— С Цыремпилом Цыремпиловичем в волость уехал. Как здоровье твоего отца? Цыремпил Цыремпилович говорил, что он серьезно болен.
— Выздоровел, — пробурчал Артем.
— Папа и то говорил, что будь твой отец болен, в селе знали бы. Слушай, научи меня на лошади верхом ездить!
— Это же очень просто. Садись и дуй, куда хочешь.
— Для тебя, может быть, и просто, а для меня — нет. Научишь?
— Какой разговор! Только не сейчас. Дома меня потеряют. Маленько погодя я приеду, ладно?
Волосы у Нины обгорели на солнце, высветлились до цвета спелого овса, сама она немного похудела, но глаза остались все такими же веселыми, живыми, с ласковым теплом в глубине зрачков.
— Ты приезжай поскорее… А я полью грядки, пока не жарко.
Артем пустил лошадь с места галопом. На углу чуть не сбил парня в белой шелковой рубашке с расстегнутым воротником. Вовремя натянул поводья. Сивко резко остановился, выбросив вперед свои крепкие ноги. Артем обеими руками вцепился в гриву, чтобы не упасть.
Парень отпрянул в сторону.
— Потише надо ездить! — зло крикнул он.
— А ты разуй глаза-то! — весело крикнул Артем, стегнул Сивку концом повода и поскакал дальше.
Дома его ждал отец.
— Ишо вчера уговорился с Елисеем Антипычем дранья немного заготовить. Сараи перекрыть надо, завозню. Ты, поди, тоже не откажешься с нами в лес поехать. Робить тебя не заставлю, отдохнешь, за утками побегаешь, рыбешки в озере половишь. Поживешь пяток дней на приволье.
— Нет, батя, ты езжай, я дома побуду. Сивку с собой заберешь?
— Тут оставлю. Пусть отдыхает. — Захар печально вздохнул. — Ты тоже погуляй, силенок наберись…
Он взял кожаный мешок с харчами, забросил его на плечо и, сгорбившись, пошел запрягать лошадь.
— Нелегко тоже ему, бедному, — горестно покачала головой Варвара.
Стыдно было Артему оставаться долма, когда калека отец едет работать, но он знал, что стоит взяться за дело и уже не оторвешься. Надо уезжать…
Заседлав Сивку, Артем поехал к Нине. Она ждала его на крыльце. Мокрые ведра висели на заборе. Под окнами шелестели листьями молоденькие тополя, зеленела ровная четырехугольная клумба. Клумбы раньше здесь не было. Это, видимо, Нина затеяла…
Убавив стремена, Артемка подал повод девушке.
— Ну, садись. Погляжу, что ты за казак.
Он поставил Сивку боком к ступенькам крыльца. Нина села, подобрала поводья, вцепилась в луку седла так, что ногти побелели. Но, сделав два круга, осмелела, улыбнулась Артему.
— А страшного ничего нет.
Она даже решилась подстегнуть Сивку. Он перешел на рысь, и Нина стала прыгать в седле. Потеряв уверенность, она опять уцепилась за луку. Артем засмеялся, крикнул: