Последнее отступление (Калашников) - страница 238
— В меня стрелять не надо, Базар.
Дуло берданки дрогнуло, опустилось. Дамба сел рядом с Базаром.
— Мой отец убит?
— Да, Базар.
Базар закрыл ладонями глаза. Медленно-медленно текли минуты. Из-за сопок показался краешек солнца. Запели птицы.
— Где Норжима? — спросил Дамба.
— Ее здесь не было. Она уехала к тетушке Балсаме в гости. Приведи мне коня, Дамба. Я не могу ходить. Мне прострелили ногу.
Дамба взглянул на его ноги и увидел, что стебли лебеды под ними окрашены кровью.
— Сначала я тебя перевяжу… Куда поедешь?
— К русским поеду…
Глава девятая
Иркутск был оставлен частями молодой Восточносибирской армии и отрядами красногвардейцев 12 июня. Огненный вал фронта медленно покатился вдоль линии железной дороги на восток, к Верхнеудинску. В районе кругобайкальской железной дороги белогвардейцы и мятежные чехи встретили ожесточенное сопротивление, фронт остановился. Позиции у Байкала были удобны для обороны: юго-западное побережье, вздыбленные к небу горы с проломами глубоких падей, глухая тайга, стремительные речки и на много верст — ни одной тележной дороги, только охотничьи малохоженые тропки бегут вдоль речек. Путь один, если не считать водный, — две ниточки железнодорожной колеи, продернутые сквозь десятки тоннелей. С одной стороны, в двух метрах от полотна — темные глуби Байкала, с другой — серые зубья утесов. Появилась надежда преградить путь на восток, не пустить белых за Байкал. А на востоке, истекая кровью, отряды красной гвардии сдерживали казаков атамана Семенова, на юге из Монголии выступил отряд белогвардейцев под командованием есаула Надзорова, занял несколько селений и казачью станицу Большая Кудара.
На восток, на юг, а больше всего на запад из Верхнеудинска каждый день отправляли отряды, сформированные из мобилизованных мужиков.
В город Нина приехала с мобилизованными шоролгайцами. Верхнеудинск ничем не напоминал тихий городишко, каким он был всего несколько месяцев назад. По узким улицам, поднимая ичигами пыль, одетые кто во что, вооруженные кое-как, ломкими рядами проходили мобилизованные, взад-перед проносились верховые, прямо на площади дымили походные кухни, у Совета тарахтел автомобиль и возле него толкалась толпа любопытных.
Нина пошла к Игнату Трофимовичу. Она не знала, что Артем уехал, и, когда ей об этом сказала тетка Матрена, до боли закусила губу. Так надеялась, что увидит его…
— А он все писем ждал из дома. До последнего дня все спрашивал: «Не получила, тетка?» Как-то он там, бедный парень. В самое пекло уехал. Рассказывает Игнат, что деется, у меня волосы дыбом встают. А ты, миленькая, по делам сюда или как?