— Да, хорошая у вас жизнь, уважаемые. Тихая, спокойная, сытая. Но вы забыли, — в его голосе прозвучало скрытое раздражение, — забыли, что мясо ваших баранов по вкусу и другим. Вы стали ленивы, неповоротливы, несообразительны. Почему не собрали лошадей?
Один по одному гости опускали головы, кто разворачивал кисет, кто расправлял складки халата на коленях, кто просто глядел на обглоданные кости.
— Почему? — повторил вопрос Доржитаров. — Кто скажет?
— А что, могу и я сказать! — Цыдып больше, чем другие, приналег на араку, у него сильно шумела голова и перед Доржитаровым он уже робел меньше, чем вначале. — Мы давали царю, давали Керенке. Мы всегда давали. И сейчас соберем. А что, не соберем?
— Когда получили бумагу? — спросил Доржитаров.
— Давно получили бумагу.
— Давно и собирать надо было. А теперь поздно. Ваша помощь уже не нужна, правительство свергли большевики.
— Ну и что? Мы помогали царю, помогали Керенке, поможем и большевикам! — бодро сказал Цыдып и осекся, сразу протрезвел под острым взглядом Доржитарова. — А что?
— Ничего. Просто ты большой дурак! — Доржитаров отвернулся от Цыдыпа. — Большевики дают власть бедным, уважаемые.
— Достойный сын моего друга, — почтительно заговорил Еши, — мы старались собирать лошадей…
— Не о лошадях речь. Неужели этого не понимаете? Хотите знать — даже лучше, что они остались в степи. Разговор о другом. Вы не сумели их собрать. Вы показали, что власть уходит из ваших рук. Вас перестали уважать и бояться. Вот о чем разговор!
— Плеть вернет уважение, — сказал Еши.
— Опять не то! Надо действовать тихо, умно, больше работать ласковым языком и меньше размахивать плетью. Мы должны собрать вокруг себя все силы бурятского народа. Чванство, высокомерие — в таких делах плохие помощники. Что надо делать, как себя вести, я растолкую каждому из вас. — Доржитаров встал.
Умный человек Доржитаров, но зачем говорить так сердито, зачем заставлять делать послабление всякой рвани? Едешь на норовистой лошади — не отпускай поводья, вылетишь из седла. Умный человек Доржитаров, ученый человек Доржитаров, однако тут он ошибается.
Гости поняли, что разговор окончен. Недовольные, напуганные, стали расходиться. Цыдып собрался было вместе со всеми, но Доржитаров приказал ему остаться. Усадив его рядом с собой, примирительно сказал:
— Не сердись на меня, хани-нухэр.[5] В небе клубятся черные тучи, вот-вот в землю врежутся стрелы молний, обрушатся удары грома. Пока еще есть время возвести над головой прочную крышу. Не будут послушны нам араты — не будет и крыши над головой. Вот что вы поймите… Мне хочется поговорить с Дамбой Доржиевым. Можешь пригласить его ко мне?