– Альфей! – звонко выкрикнула она и, растолкав высоченных нереидов, стоящих на её пути, с ходу залепила ему звонкую пощёчину. Не удовольствовавшись этим, она схватила его за отвороты нарядного камзола и с недюжинной силой тряхнула за грудки. – Как смел ты забрать Люцифера без моего разрешения?!
– Аталиса!.. Неужели это действительно ты?! – проговорил речной бог, с удивлением глядя на девушку.
– Она самая! Отвечай, скотина, куда ты дел моего сына?
– Слава Небесному отцу! А мне сказали, что ты умерла! – воскликнул речной бог и, не слушая её ругань, подхватил на руки.
В тот же миг их окутал синий вихрь и нырнул в открывшееся магическое окно. Когда оно исчезло, морские рыцари уже успели вооружиться и занять круговую оборону. Но хозяева праздника тоже не медлили и взялись за мечи.
Разгореться побоищу не дал Оберон. Призвав Свидетелей, он поклялся, что никому не будет причинено вреда.
Исключительно для виду морские рыцари немного поломались, а затем сложили оружие. Во избежание новых эксцессов их препроводили в тюрьму, предварительно взяв слово, что они не сбегут, до выяснения всех обстоятельств похищения невесты Лесного короля.
Небольшая группа фейри земли, которые поддались воинственному порыву и выступили на стороне нереидов, такого доверия не удостоились. Их посадили в отдельную камеру со стенами из обогащённого метрила, что сводило возможность побега к нулю. Металл был идеальным изолятором, который экранировал энергию природного магического поля, окружающего мир фейри. Без подпитки извне жезл-концентратор работал крайне неустойчиво, и при перемещении можно было запросто замуровать себя в скальную толщу.
По распоряжению эльфийского владыки узников навестил врач, чтобы залечить раны тех, кто умудрился получить их во время короткой стычки. При этом никто из фейри не отказался от его помощи. Ведь раны, нанесённые магическим оружием, требовали специального лечения, и справиться с ними самостоятельно было непросто. Перед уходом из камеры, где сидели дроу, врач оставил им маломощный магический накопитель, чтобы он поддерживал начатый лечебный процесс.
В общем-то, фейри земли были ему бесполезны в предстоящих переговорах с морским королём, но Оберон был дальновидным политиком и не упустил представившуюся возможность привлечь соотечественников матери на свою сторону. После изучения досье, составленного на каждого дроу, среди которых к его удивлению оказался один из двергов, он понял, что ему попался неплохой улов. Конечно же, это была молодёжь, но из хороших семей, поддержка которых могла пригодиться ему в будущем. Причём, самой влиятельной оказалась семья юного и не совсем чистопородного дверга, если приглядеться, то было заметно, что он полукровка. У мальчишки было красивое лицо, которое он старательно прятал за маской, и уродливая фигура. Первое ему досталось от отца, который был дроу, а второе – от матери дверга. Вряд ли стоит говорить, по какой причине нищий дворянин из захудалого рода женился на уродливой карлице, которая происходила из очень богатой купеческой семьи, владеющей обширными рудниками.