Вот я добралась и до тебя, моя пенсильванская родственная душа Рейчел. Мой ангел-хранитель. Кажется, только вчера я сидела за твоим компьютером и выстукивала пролог к «Фунту плоти». Кто бы мог подумать? Девочка моя, мы прошли с тобой долгий путь, и моя любовь к тебе столь же сильна, как и в тот день, когда я получила по электронной почте и прочла твою рецензию. Твои творческие способности и твой солнечный характер очень дороги мне. Ты удивительная подруга с удивительной семьей, и я жду не дождусь, когда вновь смогу провести с тобой лето, смеясь взахлеб.
Продолжаю благодарить. На очереди – Лорелла Белли, мой литературный агент, усерднейший человек в литературном мире! Работа с вами была удивительным путешествием. Случалось, положение дел выглядело очень паршивым, но вы никогда, ни одним словом не заставили меня усомниться в себе. В моменты, когда я была готова все бросить и сдаться, вы не теряли надежды. Таких доброжелательных людей, как вы, надо еще поискать. Я буквально благоговею перед вашей верой и готовностью бороться. Без этих ваших качеств роман по-прежнему оставался бы моей мечтой. Спасибо вам огромное за все, что вы делали и продолжаете делать по части продвижения книги и по отношению ко мне. И вам огромное спасибо, мой американский соагент Луиза Фьюри. Я неизменно улыбаюсь, вспоминая вашу любовь к героям романа. Вы просто скала. О таких закадычных подругах можно только мечтать.
Искренне благодарю Микки Ньюдинг – моего издателя, бесподобнейшую из бесподобных женщин. У вас поистине терпение святой, иначе бы вы не вынесли столько моих бзиков!
Огромное спасибо удивительным командам издательств «Simon & Shuster» и «Gallery Books». Вы поверили в меня и в мой роман и помогли превратить мечту в реальность.
Наконец, спасибо тем читателям, кто терпеливо дочитал до конца мой длиннющий список благодарностей. Угощайтесь печенюшками «Орео» и кока-колой. Вы это честно заслужили.
Фунт плоти, что я требую, купил я
Не дешево; он мой, хочу его!
У. Шекспир. Венецианский купец, акт 4, сцена 1
Торопливый звук их шагов перекликался с лихорадочным биением ее сердца. Отец крепко, почти до боли, сжимал ее руку. Короткие ноги девятилетней девочки не поспевали за широкими отцовскими шагами. Она была вынуждена почти бежать, что и делала. Никогда еще она не видела отца таким: с плотно сжатыми губами и сердитыми, мрачными глазами. Совсем как небо у них над головой. Обычно, гуляя с ней, отец беззаботно улыбался. Сегодня его словно подменили. Она была уже не в том возрасте, когда на все неожиданности реагируют слезами, однако сейчас ей ужасно хотелось зареветь.