— Но, профессор, в таком случае плоскость мира остается отдельной, обособленной единицей.
— Только в примитивном примере. В реалии любой мир представляет из себя всего лишь некоторую совокупность взаимосвязанных элементов, которая изнутри воспринимается как непрерывная. А с точки зрения матрицы миров, любая такая совокупность дискретна. Поэтому, создавая интерфейс с любым иным миром из такой матрицы, мы создаем интерфейс с совокупностью, являющейся дискретностью по представлениям нашего мира-совокупности.
Денни ошарашенно смотрел на профессора. Он либо гений, либо сумасшедший. Хотя одно другое не исключает.
— Хорошо, профессор. Пусть так. Но в чем же опасность этой теории?
— А шар, возвращаясь на плоскость, оказывает на нее обратное воздействие. Вполне возможно, что большее, чем то, которое увело его из плоскости. В результате этого воздействия плоскость может и измениться. Например, на ней появится вмятина или отверстие. Если оперировать совокупностями, то внешнее воздействие может привести к изменению состава текущей совокупности. Что-то добавить или отнять. Но это тоже достаточно примитивно. Под внешним воздействием могут измениться и сами свойства совокупности.
— Но миры в таком случае должны непрерывно меняться, как любая движущаяся материя.
— Разумеется. Только в некоторых случаях миры-совокупности распадаются, теряя связи. В некоторых случаях объединяются с другими совокупностями, к примеру, перестроив их под свои свойства или перестроившись на чужие законы. Тогда возникает единая непрерывность в рамках одной совокупности, ранее представлявшую из себя две отдельные. Неумелое влезание в движение и взаимосвязи совокупностей чревато последствиями глобального характера.
Еще следует учитывать, что эта теория, вообще говоря, весьма примитивна. Просто шаг на следующий уровень познания. Даже я вижу ограниченность ее применения. Далеко не всё мирозданье описывается этой единой матрицей вечной жизни. Но что лежит вне ее, что описывает бытие на более высоком уровне, лично я не в состоянии даже предположить… Вот вкратце и все о моей теории, ставшей продолжением теории Риковера.
Малыш Денни с трудом переваривал свалившуюся на него информацию. Если поверить в такую теорию, то придется рушить все представления о мире, пересматривать все и вся, начинать науку фактически с нуля, заново анализируя и систематизируя все накопленные человечеством знания. Готовы ли люди к этому? Денни совершенно не был в этом уверен.
— Профессор, а почему Вы рассказали мне о своей теории, которую столько лет тщательно прятали от людей?