А сегодня день был особенным: вечером Карло должен показывать свои фильмы, и они терпеливо ждали этого чуда. А чудо пряталось в круглых железных банках в большой спортивной сумке. Наконец Карло посмотрел на часы с красно-синим обручем циферблата — часы, специально изготовленные швейцарской фирмой для экспедиции «Тигриса», — и кивнул головой.
Мгновенно десятки детских рук вместе с ним подхватывают тяжелую сумку с кинопленками и торжественно несут ее в конференц-зал. А в зале уже нет свободных мест. Ученые и сотрудники института, пациенты клиники аплодисментами встречают живописную, возбужденную ожиданием чуда «киногруппу».
Гаснет свет, и снова плывет в океане хрупкая тростниковая ладья. Карло волнуется. В институте лечатся люди из разных стран, и он обращается к ним с простыми и очень понятными на всех языках словами. Ему, объездившему весь мир и много видевшему, хочется всем передать свою тревогу и свою любовь к людям.
— «Тигрис» — это вроде бы весь наш мир в миниатюре. Земля ведь тоже как одна большая лодка, на которой плывет в будущее человечество, и от нас самих зависит судьба нашего плавания.
Карло Маури улетал из Кургана на родину июльским воскресным днем. А накануне он попросил профессора Илизарова прийти с ним на площадь имени Владимира Ильича Ленина — центральную площадь города.
Аппарат с больной ноги сняли совсем недавно, но Карло уже шел без трости, и ровная гладь площади, залитая щедрым утренним солнцем, казалась ему самой высокой вершиной, на которую он когда-либо поднимался.
Сильный и смелый человек, лишенный начисто всяких предрассудков, никогда не берущий в дорогу каких-либо талисманов и дерзко мечтающий о необыкновенных путешествиях, два года назад не осмеливался даже подумать, что он пройдет по этой площади без костылей и палки: сама мысль об этом представлялась ему фантастически нереальной.
С площади Карло снова едет в клинику, чтобы проститься, пожелать оставшимся выздоровления.
— Здесь, так много людей, которым я лично должен сказать спасибо. Многих я не запомнил по именам, но все они сделали для меня необыкновенно много. Сердце мое полно благодарности к руководителям области, ко всему персоналу института — ученым, врачам, сестрам и санитаркам, ко всем, с кем сводила меня судьба хотя бы на самый короткий миг.
Он помолчал, потом быстро взглянул на провожающих, словно решая, можно ли вслух сказать самые сокровенные, переполнявшие его чувства, и, решившись, торжественно, клятвенно произнес:
— Я возвращаюсь домой в Италию, оставляя в вашей стране второй дом, Курган. Я уезжаю от вас курганцем.