Вот какая оценка деятельности нашей, в том числе и военной, контрразведки была дана на допросе 28 мая 1945 года военнопленным, бывшим начальником отдела «Абвер-3» генерал-лейтенантом Бентивеньи:
«…Исходя из опыта войны, мы считали советскую контрразведку чрезвычайно сильным и опасным противником. По данным… Абвера, почти каждый заброшенный в тыл Красной Армии немецкий агент не избежал контроля советских органов и в основной своей массе немецкая агентура была русскими арестована, а если возвращалась, то, как правило, была снабжена дезинформационными материалами».
Понять битого бывшего одного из руководителей гитлеровской военной разведки, конечно, можно…
С 1963 по 1967 год автор учился на 1-м факультете (военная контрразведка) Высшей школы КГБ при СМ СССР. Это были интересные годы не столько дерзновенной юностью, сколько из-за учебы в престижном и интересном вузе. Нас, молодых, тогда позвала на эту незнакомую дорогу, надо честно сказать, чекистская романтика, которая стала постепенно развеиваться по мере врастания в практику серьезных дел.
Начальником факультета у нас был генерал-лейтенант Железников Николай Иванович – легендарная личность. Познакомиться и впервые поговорить с ним мне позволила элементарная оказия. Как-то, будучи помощником дежурного по Школе, я оказался в комнате один – дежурный, из преподавателей, отлучился. И в это время раздался телефонный звонок. Я поднял трубку и представился, как положено, по уставу. Трубка мне ответила такой скороговоркой, что я не разобрал фамилии. Потом она спросила:
– Где генерал Железников? Никак не могу дозвониться в кабинет, будьте любезны, поищите его и передайте, чтобы он мне позвонил.
– Извините, пожалуйста, – кому?
– Рокоссовскому…
Волосы мои зашевелились и подняли пилотку. Я даже присел от неожиданности.
– Есть, товарищ Маршал Советского Союза! – пролепетал я перепуганным, а потому несколько надтреснутым голосом.
В это время появился дежурный. Я передал ему содержание звонка.
– Он вас просил, вот и выполняйте просьбу маршала.
Сначала пришлось наведаться в кабинет начальника факультета, располагавшийся на втором этаже, – закрыт, потом пробежал по группам курсов – нет. Пришлось возвращаться в дежурку – снова позвонил в кабинет – молчок. И тогда майор мне и говорит:
– Ты сходи еще раз к нему в кабинет и постучи в дверь морзянкой – три короткий и один после небольшой паузы. – И тут же рукой продемонстрировал стук.
Вняв совету, я отправился вновь на второй этаж. Знакомая дверь. Теперь я уже, вооруженный советом, несколько раз отбил «музыкально» дробь. Послышались шаги, и дверь отворилась. Качнулась седая прядь с желтизной волос на голове.