– Измену задумали? Путята? Нет, не верю.
– Не знаю я, что они задумали, – признался Вольга, – но как увидел эти факелы, сразу на сердце тяжело стало. Чувствую я – беда.
– Хорошо, – кивнул Мстислав, одеваясь – слуг он не терпел, все делал сам, – летим.
Змей Горыныч мерно махал крыльями, летя в ночном небе Черниговского княжества. Вольга, Мстислав и Святогор сидели на спине змея, в сделанной Святогором клетушке. Чернигов был виден издалека, вокруг горело множество костров, это войско Тридевятого царства вело осаду. Каких-то активных действий полки великой княгини не предпринимали, просто окружили город и стояли без движения. В змея даже не летели стрелы; было похоже, что князья относятся к этой осаде без ретивости, а галицких полков или воевод в войске не было. Змей благополучно пролетел над лагерем, можно было полыхнуть огнем по шатрам, но не стоило злить осаждающих. Это сейчас осада идет без особой охоты, даже в пролетающего змея не стреляют; стоит начать жечь ратников, так сразу все поменяться может. А Чернигов крупный город, там жителей немало…
Змей благополучно приземлился на площади, богатыри и царь соскочили на землю.
Черниговские ратники вытянулись перед царем по струнке.
– Докладывайте, – потребовал Мстислав деловым тоном.
– Ваше величество, вам бы с воеводой поговорить, – замялся стражник, вид у него был подавленный.
– Докладывайте, что происходит.
– Я же человек маленький, – пролепетал страж, пряча глаза, – с воеводой вам надо…
– Послушай, – видя, как волнуется воин, Мстислав сменил тон, – скажи мне, что тут происходит, будь добр.
– А ничего не происходит, – вместо того чтобы успокоиться, ратник обозлился, – я стою и сторожу. Врагов нет, они вон, за рвом сидят и носу из лагеря не кажут. А я ничего не знаю, мое дело сторожить стену, вот я сторожу. Все.
Мстислав пристально посмотрел на черниговца, но тот глядел прямо перед собой. Дело было плохо: молодого царя в воинстве любили, и если ратник не желал разговаривать, это был дурной знак. Царь не стал тратить время на стражника.
– Где воевода?
– Воевода-то? Воевода там, – махнул рукой страж.
Святогор проследил взглядом за взмахом руки воина.
– Там же никого… Проклятье!
– Я вперед, проверю все. – Вольга обратился в большую черную собаку и помчался прямо по улицам вперед.
Мстислав со Святогором бежали следом. У молодого государя было тяжело на сердце от нехорошего предчувствия, которое буквально голосило: это не измена, а что-то гораздо хуже, чем измена.
Путята сидел на бревне с изможденным видом и полировал какой-то ветошью свой меч. Двери амбара, где содержали попавших в плен охранников Аленки, захваченных Святогором и Вольгой, стоял открытым. В воздухе витал едкий запах смерти.