- Суд офицерской чести меня оправдает! - гордо заявил Бобров.
- Отнюдь, - оборвал его Строганов. - Офицеры судят за попрание дисциплины. Вы же перед генеральной баталией с турками добиваетесь смерти командира бригады, не удовлетворяясь дуэлью после войны. Так что под трибунал отправитесь за измену Империи. Вопрос об офицерской чести уж не стоит, вы её, князь, втоптали в навоз безвозвратно.
Он обернулся к остальным, не ожидавшим подобного поворота.
- Господа офицеры! Ежели кто-то сомневается в моей отваге, не возражаю скрестить с ним шпагу в первый же день мира. А теперь продолжим собрание, ибо до мира нужно ещё дожить и сохранить наших солдат.
Паскевич, понимающий трудность положения Строганова, утвердил приговор трибунала. На следующее утро Боброва расстреляли перед строем.
Глава пятая, в которой армия Паскевича выдвигается наперерез османскому войску
Марш по жаркой южной Малороссии, тем паче для плохо организованного воинства, вылился в изрядное испытание духа и воли командиров. Колонна растянулась на десятки вёрст! Ударь по ней татарская конница, не избежать бы беды. Однако день проходил за днём, но ни единого вражьего всадника, ни гонца о нападении на приграничные форты русская армия не увидела.
Засуха обезводила степь. С надеждой люди смотрели на облака, изредка закрывавшие солнце; ни одно из них не превратилось в тучу, одарившую дождём. Разве что по ночам выпадала роса, чуть увлажняя землю. Наверно, к северу и в лесах пока ещё была прохлада, здесь она исчезла начисто. Тележные колёса, копыта и солдатские сапоги разбили дорогу, истолкли её словно муку. После ночной стоянки войска начинали движение, проваливаясь в пыль на два-три дюйма.
Эта пыль превратилась в истинную казнь египетскую. Она клубилась столбом, висела облаком, оседая на одежде, обуви и на лицах толстым мягким слоем, забиралась в глаза, в уши, в ноздри и рот, забивала лёгкие, вызывая хрипящий кашель. Зелёные мундиры инфантерии и артиллерии, красные казачьи кафтаны, синяя форма кавалеристов, чёрные треуголки офицеров - всё стало серого цвета, как и масть лошадей.
Люди шли, обвязавши нижнюю часть лица платками и шарфами. А когда попадался колодец, у него каждый раз норовила вспыхнуть нешуточная драка, с трудом пресекаемая офицерами. Особенно худо приходилось арьергарду. Последние полки добирались к водопою, в котором спасительная влага вычерпана до капли, выпита до грязи. Доставка воды к колонне едва спасала людей от обморока, а лошадей от падежа.
Даже самые горячие сторонники идти сразу к Перекопу замолчали, признавая правоту командующего. Вопрос в том только, как перехватить турецкую армию. От Ор-Капы до Днепра дорог мало, зато направлений много.