Дёмин бросил трубку и, постояв ещё мгновенье неподвижно, снова повернулся к нам. „Вот злюка! — думала я про себя. — У него совсем нет сердца! Для него люди — ничто!
Пустое место!“
— Вы, Виктория, кажется, собирались нам что-то объяснить. — Цвет его глаз заметно потемнел от гнева.
— Для того чтобы всё понять, вам необходимо прочесть дневник от начала до конца…
— чуть слышно промолвила я.
В следующее мгновенье в комнате раздался неприятный громкий смех.
— Вы и правда думаете, что я стану это читать? — откровенно и жестоко надо мной насмехаясь, произнёс Дёмин. Выражение его лица в этот момент я не забуду никогда…
— В таком случае не думаю, что в моих объяснениях есть хоть какой-нибудь смысл. — спокойно ответила я, делая вид, что его сарказм ничуть меня не задел.
— Что? — тихо переспросил Алексей. Однако за этим тихо произнесённым словом скрывалась целая буря эмоций и недовольства. — Вы хотя бы отдаёте себе отчёт в том, что я имею полное право вызвать милицию и написать на вас заявление? Да и зачем милицию?! Я и сам могу стереть вас в порошок, если захочу!
— Правильно, Алексей! Уничтожь её! — совсем взбесилась подружка Дёмина.
— Сядь, Лаура, и замолчи наконец! — бесцеремонно закрыл он ей рот, после чего, снова принялся за меня:
— Встаньте, Виктория!
Я медленно поднялась. Дёмин подошёл ко мне и, остановившись на расстоянии вытянутой руки, стал меня отчитывать:
— Вы всё это время находились рядом с моей матерью, выдавая себя при этом за другого человека! Она и понятия не имела, какая подлая и банальная мотивация привела вас к ней, ведь на самом деле вам было глубоко наплевать на старушку, а все ваши переживания о ней и забота — это ни что другое, как хитро продуманный ход, наглый и циничный обман! Вы бесчестный и непорядочный человек, Виктория! У вас совсем нет совести!
Я молчала, невольно опустив голову, не видя смысла ни спорить с ним, ни что-либо доказывать, и в то же время задавалась про себя одним простым и нелепым вопросом:
„Эх, господин Дёмин! Почему вы решили, что все люди на этом белом свете такие же расчётливые и жестокие, как вы?..“
— В глаза мне смотрите! — в этот самый момент заорал Алексей так громко, что я дёрнулась.
Я подняла глаза. Огромный ком подкатил к моему горлу. Похоже, моя выдержка дала сбой. Я готова была вот-вот расплакаться, и стала молить Господа, чтобы он уберёг меня от этого позора. Я не хотела, чтобы эти двое видели мои слёзы. Мне было невыносимо всё это выслушивать от Дёмина: каждое его слово больно ранило моё сердце. Мне было обидно до слёз. И чувствовала я себя так вовсе не потому, что меня несправедливо обвиняли, а потому, что настоящий Алексей оказался совершенно не тем человеком, каким я себе его представляла…