— Я Майкла терпеть не могу за то, что он сделал с тобой. Ненавижу его лютой ненавистью, но, полагаю, должен поблагодарить его. Он оттолкнул тебя и направил ко мне.
Она рассмеялась, покрывая поцелуями все мое лицо.
— Я люблю тебя, Роман.
— Я люблю тебя сильнее, Саманта.
Несколько часов спустя мы снова очутились в спальне, но в этот раз мы просто лежали обнявшись. Саманта прижималась к моей груди, а я крепко обнимал ее руками.
— Ты общаешься с отцом? — спросила она в темноте.
— Нет. Уже очень долгое время.
— Ты простил его?
— Да. Полагаю, да.
— Ты должен сказать ему об этом. Уверена, он будет рад услышать это. Он не будет жить вечно, Роман, а ты единственный, кто у него остался. Думаю, вы оба нуждаетесь друг в друге.
Я еще крепче прижал Саманту к себе, позволяя ее словам и своей любви к ней наполнить меня. Склонив голову, я нежно поцеловал ее в макушку.
— Благодаря тебе я становлюсь лучше, Саманта.
И вскоре мы уснули.
Следующие две недели пролетели быстрее, чем мне бы того хотелось. Я так сильно потерялся в ней, что не мог определить какой сегодня день недели. Когда пришло время вернуться в мир, я проклинал свою работу.
В первый день, когда мне нужно было выйти на работу, Саманта помогла мне одеться, разгладила мой галстук и поцеловала все открытые участки кожи. Нет необходимости уточнять, что на встречу с первым пациентом я приехал с опозданием.
Я ходил на работу и вернулся к обычной жизни, а Саманта подыскивала себе жилье и адвоката, которого бы не пугал ее муж. Несомненно, Майкл в судебных делах чувствует себя, как рыба в воде, и никто не горел желанием выступить против него.
Я почти умолял ее остаться со мной и забыть о поисках квартиры, но она была убеждена, что ей необходимо собственное пространство. Она заявила, что никогда не будет достаточно хороша для меня, пока не научится жить самостоятельно. Я понимал ее, правда, понимал, но мой эгоизм даже представить себе не мог, как я теперь буду спать в кровати без нее.
Мы все делали по очереди — готовили и убирали. Наверное, это прозвучит ужасно, но мне очень нравилось, возвращаясь домой, находить Саманту на кухне, одетую только в одну из моих футболок. Что бы она ни готовила, мне было трудно есть это, потому что нет ничего вкуснее нее.
Мы проводили ночи, доставляя удовольствие друг другу. Никогда не устану слушать сладкие звуки, которые срываются с губ Саманты, когда я в ней. Никогда не устану чувствовать ее, никогда не устану слушать, как она шепчет мое имя, когда кончает. Она моя, и каждую ночь, и каждое утро я собираюсь напоминать ей об этом, пока она не прекратит сомневаться в моей любви, желании или потребности в ней.