Дженни Герхардт (Драйзер) - страница 25

His presence in Columbus at this particular time was due to the fact that his political fences needed careful repairing.Тогдашнее пребывание сенатора Брэндера в Колумбусе было вызвано необходимостью укрепить его пошатнувшийся политический престиж.
The general election had weakened his party in the State Legislature.На последних выборах в конгресс его партии не повезло.
There were enough votes to re-elect him, but it would require the most careful political manipulation to hold them together.Сам он располагал достаточным количеством голосов и мог вновь быть избран, но для того, чтобы удержать их за собой, требовалось немало политической изворотливости.
Other men were ambitious.Ведь есть еще честолюбцы, кроме него.
There were a half-dozen available candidates, any one of whom would have rejoiced to step into his shoes.Найдется с полдюжины возможных кандидатов, и любой из них будет рад занять его место.
He realized the exigencies of the occasion.Он отлично понимал, что сейчас от него требовалось.
They could not well beat him, he thought; but even if this should happen, surely the President could be induced to give him a ministry abroad.Противникам будет не так-то просто его одолеть, но если это и произойдет, думалось ему, президент, конечно, не откажется поручить ему какой-нибудь дипломатический пост за границей.
Yes, he might be called a successful man, but for all that Senator Brander felt that he had missed something.Да, сенатора Брэндера вполне можно было назвать человеком преуспевающим, но при всем том он чувствовал, что в его жизни чего-то не хватает.
He had wanted to do so many things.Он еще не сделал всего, что хотел.
Here he was, fifty-two years of age, clean, honorable, highly distinguished, as the world takes it, but single.Вот ему пятьдесят два года, у него незапятнанная репутация почтенного, уважаемого и видного деятеля, но он одинок.
He could not help looking about him now and then and speculating upon the fact that he had no one to care for him.Невольно он все снова и снова думал о том, что рядом нет никого, кому он был бы дорог.
His chamber seemed strangely hollow at times-his own personality exceedingly disagreeable.Собственная комната подчас казалась ему странно пустой, и он испытывал отвращение к самому себе.
"Fifty!" he often thought to himself. "Alone-absolutely alone.""Пятьдесят лет! - часто думал он. - И один, один, как перст..."
Sitting in his chamber that Saturday afternoon, a rap at his door aroused him.В этот субботний вечер, когда он сидел у себя в комнате, к нему тихонько постучали.