Пробираюсь через толпу с фотоаппаратом в руках. Как всегда, наблюдаю и надеюсь, каждая клеточка моего тела настроена на возможное присутствие Эммы. Осматриваю людей и то и дело останавливаюсь, чтобы сделать снимок. Все уже изрядно выпили и потому общительны и дружелюбны.
— Ищу доску Розботтома, — говорю молодой серфингистке, которая собирается выступать в категории «классика». — Не видели?
— Нет. Только о соревнованиях и думаю.
Ко мне приближается еще один фотограф. Гавайская рубашка расстегнута до пояса, шорты просторные.
— Луис. — Он жмет мне руку.
— Эбби.
— Я из «Серфинг мэгэзин». А вы сами по себе?
— Нет, из «Ланли планет». Составляем путеводитель по лучшим пляжам мира.
— Серьезно? У меня несколько классных снимков с соревнований в Сиарго. Может быть, ваши заинтересуются?
— Позвоните им…
До конца дня то сижу на пляже, то брожу в толпе. Солнце садится, подходит все больше и больше серфингистов, вечеринка продолжается. Музыка становится громче, а публика развязнее. Все пьяны и фамильярничают, какие-то парни, до смешного молодые, угощают пивом, и я не отказываюсь. Извлекаю выгоду из их радушия и спрашиваю, не видел ли кто парня с татуировкой в виде волны на груди. Не попадалась на глаза маленькая девочка примерно вот такого роста, которая откликается на имя Эмма?
Часов в десять вечера парень, не старше двадцати двух лет, садится рядом на песок, открывает бутылку пива и протягивает мне.
— Откуда ты, сестренка? — заплетающимся языком спрашивает он.
— Из Сан-Франциско. А ты?
— Из Айдахо.
— Далеко забрался.
— Да и ты тоже. Не хочешь провести со мной ночь? У меня классный домик на пляже, совсем близко. Есть травка. И учти, я отличный любовник. Меня зовут Тор. Как викинга.
— Спасибо за предложение. Нет.
— Может, передумаешь? — Он придвигается ближе, ощущаю на лице его прохладное дыхание. Симпатичный, смуглый и стройный. Красивые губы.
Конечно, голова от пива слегка кружится, но не настолько, чтобы сделать глупость.
— Сколько тебе лет?
Он ухмыляется:
— Я уже большой.
— Уверена, ты вполне способен сделать женщину счастливой, но боюсь, мне пора. И тебе бы посоветовала лечь пораньше, если завтра собираешься выступать.
— Кататься на доске — это как водить машину, — возражает он. — Лучше всего в пьяном виде.
Встаю, собираясь уходить, и на прощание Тор хватает меня за лодыжку.
— Сестренка, не понимаешь, от чего отказываешься!
Вернувшись в номер, ложусь на жесткую кровать, застеленную несвежими простынями, и засыпаю тревожным сном. Завтра. Да, завтра.