— Надень, — говорю Эмме.
Она не задает вопросов, словно уже привыкла маскироваться. Выпускаю ее руку лишь затем, чтобы расплатиться с продавцом.
Из-за поворота показываются только машины и мотоциклы. Ни автобуса, ни такси. Почему так долго?
— Детка, — спрашиваю, пока мы ждем, — как ты попала из Сан-Франциско в Коста-Рику?
— Ехали. — Эмма хмурится. — Очень долго ехали, и в машине было жарко.
— А какая у Тедди и Джейн машина?
— Желтая. И все время ломалась. А когда видели полицейского, я должна была прятаться под одеяло. Было страшно.
— Больше ничего не нужно бояться. Едем домой.
Вспоминаю о самом первом дне, когда желтый «фольксваген» меньше всего казался похожим на улику, а больше — на ложный след. Теперь я тоже его высматриваю, как делала все эти месяцы на Ошен-Бич. Представляю себе тот момент, когда Тедди и Джейн вернутся к своим полотенцам и обнаружат, что Эммы нет. Их чувства? То же замешательство, которое охватило меня долгих одиннадцать месяцев назад? Растущая паника? Будут ли они проклинать минуту, когда отвлеклись, ловя приближающуюся волну, и забыли о самом главном: Эмма одна на пляже?
Конечно, сейчас они уже заметили ее отсутствие. Воображаю, как оба мечутся по пляжу, выкрикивая ее имя. Как подбегают к незнакомым людям со словами: «Мы потеряли девочку».
Ни одного такси. Проходит целая вечность, прежде чем останавливается автобус на Куэпос, но по часам ожидание заняло всего лишь пять минут. Стеклянная дверь открывается, и Эмма забирается в автобус, таща меня за собой.
— Buenos dias, — говорит она водителю.
— Bueno, — отвечает тот.
— В Куэпос? — спрашиваю.
— Да.
Бросаю деньги в прорезь. Можем сойти за мать и дочь, которые возвращаются домой после дня, проведенного на пляже. Эмма садится на первое же свободное сиденье, опускаюсь рядом с ней. Сердце неистово колотится, когда пытаюсь выработать план. В Куэпосе мы сядем на автобус до Сан-Хосе. В Сан-Хосе снимем номер в гостинице, и я позвоню Джейку. Готова поклясться, Болфаур мне не поверит. Подумает, будто звонит кто-то другой и все это чья-то жестокая шутка.
В салон входят еще несколько пассажиров, дверь закрывается, и автобус трогается с места. Запах моря и мангровых деревьев. Запах Эммы — кокосовый лосьон и детский пот, соль в волосах. Возможно, она не мылась пару дней. Девочка высвобождает руку — оказывается, я стиснула ее ладошку очень крепко, даже костяшки заныли. Малышка несколько секунд смотрит в окно, а потом снимает солнечные очки и оборачивается ко мне.
— Эбби…
— Да?
Эмма прикусывает нижнюю губу, точь-в-точь как Джейк. Не помню, чтобы раньше она так делала.