Да, точно! Я воссияла самой радостной из всех возможных улыбок. Это наверняка Криста! Все сходится. Поэтому, наверное, Дариан так долго тянул время, не желая открывать мне имя настоящего преступника. Ему стыдно признаться, что все это устроила его мать.
— Ваш муж вряд ли откажется от очной ставки, — протянул Норберг. — И я решил оказать ему услугу и устроить ее.
— Устроить очную ставку? — переспросила я, решив, что ослышалась. Почему-то мне очень не понравился тон, которым Норберг произнес это словосочетание. Словно менталист предвкушал какое-то небывалое развлечение.
— Ну да. — Маг пожал плечами, будто удивленный, что мне надлежит объяснять очевидные вещи. — Сегодня вечером я соберу вместе всех людей, имеющих отношение к этому делу. И преступник будет пойман, так сказать, за руку. Публично обличен и заклеймен позором.
И опять в голосе менталиста проскользнули веселые нотки, будто его весьма забавляла вся эта ситуация.
Я нахмурилась. Получается, тогда я ошибаюсь, и Криста — не злодейка. Конечно, Дариан бывает весьма жесток в решениях, но он бы ни за что не подверг свою мать такому постыдному судилищу. И потом, как ни прискорбно осознавать, но Кристе вряд ли есть какое-либо дело до моих амулетов. Чем бы ей могло помешать мое пристрастие к изготовлению определенных талисманов?
— Значит, вы ничего не расскажете мне? — совершенно несчастным голосом поинтересовалась я.
— Боюсь, что вам придется набраться терпения, — с издевательским сочувствием протянул Норберг. — Но не переживайте, все тайное рано или поздно становится явным.
Я уныло вздохнула. Ну вот, получается, мне еще несколько часов, не меньше, томиться в неизвестности.
— Терпение облагораживает человека! — высокопарно провозгласил ректор, хотя в глубине его фиалковых глаз светилась отчетливая насмешка.
— А может быть, все-таки намекнете? — очень-очень жалобно попросила я и как можно усерднее захлопала ресницами.
— Алекса, вам не идет роль наивной дурочки. — Норберг фыркнул от с трудом сдерживаемого смеха. — У вас для этого слишком умные глаза. — Затем наклонился ниже, так, что нас стало разделять лишь мизерное расстояние, и прошептал, понизив голос до самого минимума: — Подумайте сами. Если выражаться любимыми терминами вашего мужа, вы имеете все козыри на руках. Правда, одного своего недоброжелателя вы все-таки забыли.
— Кого же? — искренне удивилась я.
Схватила с колен Норберга свои записи и принялась лихорадочно их перечитывать. Затем вопросительно уставилась на менталиста в ожидании хоть какой-нибудь подсказки.
— Подумайте сами, — снисходительно повторил он.