– А там что, внизу? Похоже на… Salix acutifolia59.
– У Вас зоркие глаза, леди. Да, один из немногих земных видов, интродуцированных нашими предками.
– А ещё какие?
– Вереск, лох, козы… Птицы здесь совсем не приживаются. Небо Полакса мертво.
– Хм… А это тогда кто же?
Высоко над скалами, распластав колоссальные крылья и снижаясь кругами, парили пять чёрных силуэтов.
– Проклятье!
Дон прижал Чандру с Дарьей к скале, подальше от края обрыва. Патрик прикрыл Анну собой. В руках у мужчин, точно сгустившись из грозного воздуха, появились бластеры.
– Стойте! – Дарья подняла Чандру «свечой». – Не стреляйте! Они не враги! Они не хотят вам зла!
Полаксиане в бешенстве, ужасе, смятении смотрели то на неё, то на Шедира, то на кружащих в вышине вампиров. Шедир, поколебавшись, опустил бластер. Сурово произнёс:
– Воля женщины непреложна.
– Леди – чужие Полаксу, Шед, – сдержанно напомнил Дон. Покосился на Дарью и, вспыхнув, потупился под её светлым взглядом.
– Мы погибнем… – неуверенно прошептал Бэрил.
– Смерть приближается к нашему дому, – глухо отозвался Фарид, уронив руку с бластером.
– Горе Эбстерхиллам, терпящим гулов над крышей своего дома, – процедил Кайс, пряча оружие.
– Горе Эбстерхиллам, не умеющим отличить братьев от врагов и боящимся своей тени, – голос Анны источал тихое презрение. – Горе мужчинам, которых даже я вправе обвинить в слабости.
– Не будь ты кормчим, тебя не спасло бы даже то, что ты женщина! – бешено оскалился Кайс.
Орк предостерегающе поднял руку, бросив свою лошадь между Патриком и Кайсом:
– Кайс, не святотатствуй!
– Никогда не прощу, ведьма!
– Вы не верите мне? – прозрачный голос Дарьи унял мужчин, точно масло, вылитое на волну. – Смотрите! Я попрошу их, чтобы они улетели и не пугали вас.
Она запрокинула голову, протянула невидимую нить посыла к печальным существам в небе. Они взмахнули крыльями, набирая высоту, перестроились клином и вскоре исчезли в багряном пламени солнечного диска.
Дарья глубоко вздохнула. Её знобило от напряжения. Анна смотрела на неё с гордостью, любовью и восторгом. Эбстерхиллы – с потрясённым благоговением, переходящим в трепет.
– Мы взяли в жёны сестёр самого могущественного рода Вселенной, – медленно заговорил Орк. – Перед его силой и властью все полаксианские роды – ничто. Радуйтесь, братья!
– Из какого рода благословенные леди? – не сразу отважился спросить юный Лейк.
Женщины переглянулись. Первой сформулировала Анна:
– Наш род – всё живое.
Кавалькада снова тронулась в путь по крутой тропе, сбегающей в долину, похожую на палитру неряхи-художника: мешанина охры, крона, сиены и сурика, прочёркнутая пунцовой лентой реки. Анна обернулась к Дарье и шепнула по-русски: