– Дашка, ты виртуоз.
_ _ _
Дом Эбстерхиллов, стометровым дождевиком вылезший из-под земли возле водопада с небольшой гидростанцией, снаружи напоминал атомное убежище, а внутри – королевский дворец. В его большей, мужской части подруги ещё заметили лабораторию и что-то вроде машинного зала. Женская же половина была откровенно гаремной.
Они остановились в комнате с фонтаном и янтарными рельефными стенами: ядро рода – вокруг женщин, кольцо – поодаль. Навстречу им выплыла свежая дородная старуха в длинном, просторном, как шапито, серебристом платье и в серебряном облаке волос. Со спокойным интересом оглядела Дарью и Анну.
– Шедир, мой мальчик, ты продумал, какие оправдания представишь витенагемоту, когда в доме Эбстерхиллов появятся дети, рождённые инопланетянками?
– Взгляни на юных жён, Мать. Нужны ли ещё оправдания?
– Фарид?
– Закон лишил мой род права на жизнь. Я вправе не считаться с законом – по крайней мере в постели.
– Патрик?
– Леди – не инопланетянки. Они с Земли, такие же Homo sapiens, как мы.
– Дон, ты знаешь юных жён уже полчаса. Что думаешь ты?
– Я думаю, мне не хватит жизни, чтобы узнать их. Я впервые встретил таких женщин.
– Джошуа?
– За такую радость не жаль отдохнуть на электрическом стуле. Разве веселее одиноко сгнить от старости в холодной постели?
– Орк?
– Юные леди – оберег рода, Мать.
– Кайс?
– Чихал я на витенагемот.
– Аян?
– Я не думал о детях, Мать. Я думал… только… о леди Дарии.
– Что ж… Бэрил, мнение кольца.
– Мы будем счастливы жить с юными жёнами и умереть за них, леди домина, – отбарабанил Бэрил явно готовую ритуальную формулу.
Властительная Мать неторопливо вздохнула во весь свой внушительный бюст.
– Ваши юные жёны не слишком юны, малы ростом, одна из них худа и узкобёдра, а другая изувечена. Все ваши доводы, Эбстерхиллы, сводятся к одному-единственному слову, давно забытому на Полаксе и потому оставшемуся непроизнесённым. Идёмте, милочки, вам надо отдохнуть с дороги.
Она взмахом руки отослала мужчин и повела земных леди во внутренние покои.
– Мне кажется, леди домина, никто из Эбстерхиллов не произнёс слова «любовь» не оттого, что забыл его, а из любви к Вам, – сказала Анна, будто тронула Властительную Мать мягкой кошачьей лапой.
– Чтобы не вызвать у Вас обиды и ревности, – подхватила Дарья.
– Нет, милочки – кстати, называйте меня Фирузой. Я только Властительная Мать, но никогда не была любимой женой. На Полаксе это не принято. Долг мужчин – заботиться о женщине. Долг жены – рожать ядру рода детей. Она не позволит себе питать к мужьям пылкие чувства или отдавать кому-либо из них предпочтение. Не смущайтесь, милочки, я просто вам завидую, – она улыбнулась без тени зависти, благожелательно и спокойно.