– В «четвертинке»? Я не ослышался? Это четверть дома, значит?
– Да, именно так, удобства все на улице. Старший ребёнок пиелонефрит под это дело зимой заработал. А сама Катя каждый божий день на работу в пять утра встаёт, чтобы на автобус до Вятки успеть, в больничку попасть. А когда у всего нашего народа выходные январские или майские, она бегом на самолёт и в Петербург подработать – массаж делает, чтобы как-то концы с концами свести. Вот на дом копят, чтобы хоть сортир не на улице был.
– Мне всё ясно, телефон этого Пирогова в юбке давай.
– У меня только рабочий есть. Аппарат в кабинете главного врача стоит. Её фамилия Огородникова.
– Замечательно, прямо сейчас главврачу и позвоню, сообщу, чтобы он приказ на увольнение писал. Вы тут пока без меня выпивайте и закусывайте, а я на улицу выйду, там телефон лучше сигнал ловит.
Минут через пятнадцать Михайлов вернулся, возбуждённо рассказывая:
– Вы представляете, он не хотел её отпускать, рабовладелец кировский! Я ему говорю, что-что, восемь тысяч вы ей оклад дадите? Ну-ну. Да я такому врачу все десять дам. А он мне – эту разницу в оплате премии покроют!
– Серёжа, ты хоть понял, что он про восемь тысяч рублей говорил, а ты про восемь тысяч евро? – осторожно спросила Арина.
– Нет, – с удивлением сказал Михайлов, – как-то не обратил внимание.
Все дружно расхохотались.
На следующее утро в предвкушении замечательного завтрака и весёлой беседы Арина снова стучалась к Михайловым. Дверь, как и вчера, ей открыл Петя. Но вид у него был какой-то удручённый.
«Наверное, в связи со стрельбой в тигра возникли заморочки», – про себя подумала Арина. А вслух только приветливо поздоровалась. Петя сдержанно ей кивнул, жестом приглашая пройти в столовую, откуда слышался разговор на повышенных тонах. Арина вопросительно взглянула на охранника, поняв, что, видимо, пришла не вовремя.
– Ругаются, – доверительно прошептал Петя. – Агния вчера вечером, пока Михайлов на письма электронные отвечал, загуляла с каким-то режиссёром, вот теперь Сергей Сергеевич рвёт и мечет. Да ты проходи, он при тебе, может быть, поспокойнее станет.
– Я бы постучалась, да тут двери нет, только занавески. – Арина, виновато улыбаясь, поздоровалась с Михайловыми.
– Арина! Доброе утро! Присаживайся. Сейчас ты нас рассудишь. Но сначала съешь что-нибудь.
Олигарх и впрямь сбавил тон и даже улыбнулся, протягивая Арине тарелку с различными деликатесами.
– Ты представляешь, не могу никак своей сестре объяснить, что тут один режиссёришко который год от меня спонсорской помощи на свои непонятные проекты добивается! Я его пригласил помочь день рождения организовать, чтобы хоть как-то помочь заработать. Так он решил теперь через Агнию действовать. Наплёл ей, что он в неё влюблён, навешал лапши всякой о высоких чувствах…